– Вот кое-что. Это тебе будет интересно – список всего, чем ты владеешь – или будешь владеть, когда все будет оформлено. Это не связано с бизнесом.
Торби читал список и удивлялся. Он и в самом деле владеет островом под названием Питкерн – пятнадцать чего-то на юг и сто тридцать на запад – что это значит? Домом на Марсе? Охотничьим домиком на Юконе – что такое «Юкон» и на кого там охотятся? Ему бы следовало быть в свободном космосе, чтобы охота была интересной. И что означают все остальные предметы? Он посмотрел еще один пункт,
– Дядя Джек! А Радбек?
– Что? Ты же в нем живешь.
– Да, но я… владею им? Леда говорит, что да.
– Да, да Радбек является майоратом То есть, значит, что твой прапрадед решил, что он никогда не может быть продан… всегда должен иметься Радбек из Радбека.
– А-а.
– Я подумал, тебе понравится идея осмотреть свои владения. Я заказал для тебя машину. Ту, в которой мы сюда так чудесно летели. – Что? Господи, конечно! – Торби просиял.
– Хорошо. Она принадлежала твоей матери, а я оказался слишком сентиментальным, чтобы с ней расстаться. Но к ней добавили все последние новинки. Может быть, ты уговоришь Леду полететь с тобой, она знакома с этим списком. Возьмите с собой кого-нибудь из своих друзей, устройте пикник, долгий, какой только захотите. Мы сможем найти хорошего проводника.
Торби положил список,
– Мне это, наверное, понравится, дядя Джек… через некоторое время. Но надо приниматься за работу…
– Как?
– Сколько потребуется времени, чтобы выучиться на юриста?
Лицо Уимсби прояснилось:
– Понятно. Юридический язык может сразить человека. Четыре-пять лет.
– Да?
– Тебе хватит двух-трех лет в Гарварде или другой хорошей школе бизнеса.
– Мне это нужно?
– Определенно.
– Мм-м… Вы знаете все это лучше меня…
– Пришлось!
– …но не мог бы я изучить что-нибудь до того, как поступлю туда? Я не знаю, что именно?
– Потребуется масса времени.
– Но я хочу учиться
Уимсби начал хмуриться, потом повеселел и пожал плечами:
– Тор, у тебя упорство твоей матери. Ладно, я предоставлю тебе комнату в конторе в Радбек-Сити и дам тебе несколько помощников. Но предупреждаю, что это не будет удовольствием. Мы не владеем бизнесом, бизнес владеет нами. Ты станешь его рабом.
– Ну… я должен попробовать.
– Это похвально. – Телефон возле чашки Уимсби звякнул, он снял трубку, нахмурился, сказал: – Не кладите трубку! – и повернулся к Торби: – Этот идиот не может найти бумаги.
– Я как раз хотел вам сказать. Я их спрятал – не хотел оставлять на видном месте.
– Понятно. Где они?
– Н-ну, мне самому придется их вытащить.
– Бросьте искать, – сказал Уимсби в трубку. Он перебросил телефон слуге и сказал Торби: – Тогда принеси их, если не возражаешь.
Торби возражал. Он только начал завтракать и ему не нравилось, что его отрывают от еды и заставляют бежать выполнять поручение. В конце концов… кто он – «Радбек из Радбека» или всего лишь посыльный старшего офицера? – Я схожу после завтрака.
Дядя Джек, кажется, рассердился. Но ответил:
– Извини. Если ты не можешь оторваться от еды, объясни, пожалуйста, мне, где найти их. Мне предстоит тяжелый день, и хотелось бы побыстрее покончить с этими пустяками, если ты не возражаешь.
Торби вытер губы.
– Я не стал бы их подписывать сейчас, – сказал он медленно.
– Как? Ты же мне сказал, что удовлетворен.
– Нет, сэр. Я сказал, что прочел их. Но я их не понял. Дядя Джек, где те бумаги, которые подписали мои родители?
– Что? – Уимсби резко повернулся к нему. – Это еще зачем?
– Я хочу их видеть. Уимсби поразмыслил.
– Они, наверное, в архиве в Радбек-Сити.
– Хорошо. Я поеду туда. Уимсби внезапно поднялся:
– Ты меня извини, но я пойду работать, – бросил он. – Молодой человек, в один прекрасный день ты поймешь, что я для тебя сделал! А пока, раз ты не желаешь со мной сотрудничать, я вернусь к своим обязанностям. – Он быстро вышел.
Торби почувствовал себя обиженным – он же не отказывался от сотрудничества… но если они ждали годы, почему не могут подождать еще немного и дать ему шанс?
Он достал бумаги, потом позвонил Леде. Она ответила, но изображение не включила:
– Тор, милый, что ты делал ночью?
Он объяснил, что хочет пойти в контору.
– Я думал – может быть, ты отведешь меня? – Говоришь – папочка велел?
– Он хочет дать мне там кабинет.
– Я тебя не просто отведу, я тебя туда посажу. Но дай девушке привести в порядок лицо и выпить апельсиновый сок.
Он узнал, что Радбек соединен с их конторой в Радбек-Сити скоростным тоннелем. Они прибыли в приемную. Там сидела секретарша. Она подняла голову:
– Хэлло, мисс Леда! Рада вас видеть.
– И я вас, Агги. Скажите, пожалуйста, папочке, что мы здесь.
– Конечно, – она посмотрела на Торби
– О, – спохватилась Леда. – Совсем забыла. Это Радбек из Радбека.
Агги вскочила:
– Ах, боже мой, сэр!
Все произошло быстро. Через минуту Торби оказался в великолепно отделанной конторе, с роскошной секретаршей, которая называла его двойным титулом и ждала, что он будет обращаться к ней просто «Долорес». Казалось, сказочные джинны готовы были выскочить по мановению его пальца.
Леда не покинула его, пока он не устроился, потом сказала:
– Я побежала, если тебе так не терпится сделаться скучным старым бизнесменом. – Она посмотрела на Долорес: – Или это будет не так скучно? Может, мне остаться? – Но она все-таки ушла.
Торби испытывал одурманивающее действие своего богатства и власти. Высшие чиновники называли его «Радбек», средний персонал – «Радбек из Радбека», а рядовые служащие, обращаясь к нему, через слово говорили «сэр» – Торби мог судить о своем статусе по тому, как к нему обращаются.
Пока он не принялся за дело активно, он видел Уимсби редко, а судью Брудера – совсем не видел. Все, что ему было нужно, появлялось быстро. Сказать слово Долорес – и тут же выскакивал респектабельный молодой человек, чтобы объяснить суть дела, еще слово – и появлялся оператор, чтобы показать на стереоэкране цветное изображение кипящей везде работы, даже на других планетах. Он целыми днями смотрел эти фильмы и, тем не менее, видел не все.
Его кабинет заполнился книгами, бобинами, картами, брошюрами, скоросшивателями и диаграммами – так, что Долорес превратила соседнюю комнату в библиотеку. Там было множество чертежей, наглядно изображающих предприятия, которые было слишком трудно понять иначе. Их было столько, что у него
