принадлежит большой сетевой компании, а мой приятель там начальник по продажам. Да ты его, кажется, знаешь, это парнишка с «Литпрома», рыжий такой, Булатов его фамилия, и звать тоже Женя. Короче, если я уложусь в срок и без серьёзных проблем, то заказами оттуда буду обеспечен на много лет вперёд. Это очень большие деньги, Ром. Ты в курсе, что у меня зарок никогда не брать партнеров, тем более из числа друзей. Но случай исключительный, в одиночку я не справлюсь. Шабашникам типа меня предложения такого уровня делают только один раз. Это мой шанс, а у меня вся жизнь впереди. Я не нанимаю тебя на работу, старик. Потому что ты не специалист. Я беру тебя в долю. Половина прибыли с объекта – твоя. Но это не альтруизм, и не за красивые глаза, просто иначе я не заработаю и этой половины. Более того, пока мы на берегу, предупреждаю сразу: там придется пахать так, как ты не пахал ещё никогда. И не просто пахать, а прямо на ходу учиться, потому что в процессе ты не шаришь, и на этом объекте тебе придется только что не жить. Я помогу, конечно, но не сильно – у меня просто нет времени.
– Я подумаю над твоим предложением, – улыбнулся я.
– Да нет, Ром, – Алиев опустил стекло, и закурил. – Некогда тебе думать. И мне уже тоже. У меня, на самом деле, всё очень непросто. Проблем навалилось, не продохнуть. Я, видимо, слишком много на себя взял. Объект в Питере, который мне подогнал наш общий знакомый Андрюха Кравчук, накрывается медным тазом. Я не успеваю его закончить, мне там надо присутствовать лично, а времени нет. Кравчук нервничает, объект гэбэшный, и Андрюху там натягивают во все щели; а мне его подставлять неохота. А на Подмосковном объекте, который мне сплавил тот генерал из Минобороны, вообще чёрт знает что творится. Откуда ни возьмись, нарисовались какие-то местные бандиты, которым закон не писан, и требуют долю. Платить им я не хочу принципиально. А они, сам понимаешь, просто так не отстанут. И теперь у меня кругом яма: если не сдам Питер, то подставлю крутых заказчиков Кравчука, а если упущу Подмосковье, то влечу в колоссальные долги. И в том, и в другом случае мне голову оторвут.
– И чего, – иронично улыбнулся я, – ты таким образом сейчас рекламируешь мне прелесть и выгоду собственного бизнеса?
– Нет, я обращаюсь к тебе за помощью. Потому что у меня проблемы, а у тебя нет работы.
– А я разве сказал, что мне нужна работа? И почему ты не позвонишь своему генералу? Пусть бы их окоротил. Он генерал, или говно собачье?
– Да надо бы… – Алиев замялся. – Немного неудобно, что ли… Только начали сотрудничество, а уже такой геморрой. Если совсем невмоготу будет, то позвоню.
– Я не готов заниматься твоим бизнесом, Жень. Пойми правильно. Если им сейчас заниматься, нужно быстро и внимательно схавать громадные объёмы совершенно незнакомой мне информации. Я ж таджика от рулона рубероида не отличу. Так что я не готов… Не хочу, в общем. Лениво мне, если честно.
– Образцов, ты сейчас отказываешься от светлого будущего, – Алиев усмехнулся. – Ты хоть представляешь себе, какое это бабло?
– А мне плевать, – запальчиво среагировал я. – Ты достал уже баблом своим, Женя! Только и говоришь в последнее время о бабле. Все уши прожужжал. У меня и своих проблем навалом. Справлялся же ты как-то до сих пор без меня? Вот и дальше справишься как-нибудь. Но без меня, пожалуйста. Я не хочу.
– Ладно, – снова усмехнулся Алиев. – Как знаешь. Не стану тебя переубеждать. Но несколько дней подумать у тебя есть. Потом я найму в кадровом агентстве дорогостоящего профессионала. Я, конечно, со всем этим справлюсь, у меня просто нет другого выхода. Ну, а ты снова останешься в жопе.
– Ну, и останусь. Тебе-то что за дело? Давайка я сам буду разбираться в своей жизни, и анализировать её!
– Да на здоровье, Ром, – Евгений отвернулся, погрузился в изучение каких-то бумаг, и до самой Москвы не произнес больше ни слова.
Высадив Алиева на Смоленке, я всё-таки проехался по так называемому «бетонному кольцу» Подмосковья к клиентам: от Таманской дивизии до Видновского района, и снял с них вполне приличную сумму денег. Потом заехал в подвальчик на Каланчёвке, и пополнил новинками стратегический запас своего портфеля. После чего встретил с работы Ольгу, мы поужинали у неё дома, я снова выпил полбутылки виски, бросил машину у её подъезда и отправился домой. Я уселся за компьютер. Мерцание монитора немного успокаивало. Хотелось побыть одному. Нервы ни к чёрту. Весь вечер звонит Аня. Её номер настроен на бесшумный вызов и большинство звонков я даже не замечаю, но всё равно напряжно. А многочисленные её текстовые сообщения я вообще не читаю. Признаться, мне это стоит больших усилий, но я хочу просто побыть один. Совсем, без никого. Я знал, как только отвечу хоть на один её звонок, или прочту хоть одно её сообщение, то снова окажусь на проспекте Мира, в чистой, светлой, огромной трехкомнатной квартире под номером тринадцать, на пятом этаже, чьи окна выходят на шумную проезжую часть; в той квартире, где хозяйка ходит в зелёных штанах с карманами, а в глазах её исчезает весь окружающий мир.
Но я уже не мозгом – нет, какой там мозг! – я уже просто инстинктом самосохранения осознавал, что мне туда не надо. Что это – навсегда. Причём не факт, что это самое навсегда – для неё тоже. Кто их разберёт, этих своенравных мажорных девушек… Но для меня – навсегда. Я страшно боюсь. Я не хочу. Мне не надо этого вот постоянного напряжения на уровне каких-то глубинных комплексов. Кто я? Что я вообще есть на фоне этой королевы? Как я могу чувствовать себя с ней равным? С какого, спрашивается, пятерика? Да она бросит меня ровно в ту минуту, как наиграется. Я для неё – так, забавный маргинал с привокзальной площади, случайно выживший в Москве. А то, что нищий, это, конечно же, ерунда. До того момента, когда ей, к примеру, захочется сменить машину. И всё в таком роде. А возможные дети? Мы ведь с ней уже в том самом возрасте, когда они появляются осознанно! Неужели она, профессорская дочь голубых кровей, будучи со всех сторон окружена самыми богатыми мужчинами города, предпочтет рожать и воспитывать детей со мной, бездомным босяком, за небольшие деньги прописанным в случайном среднерусском городишке по адресу магазина запчастей? Конечно же, нет! Это идиотский бред, обманываться которым может только законченный кретин. А у меня пока ещё сохранились остатки здравого смысла.
Пока сохранились… Я покосился на бутыль с виски, и поморщился. Надо бросать пить. В пьяном виде я перестаю контролировать свои эмоции. А сейчас это непозволительно. Мне нужно собраться с мыслями, и пойти с Ольгой в ЗАГС, подать заявление. А потом набить портфель часами, и за пару недель объехать всех старых клиентов, ну и несколько из тех, кто уже давно в разработке. Если повезет, я заработаю тысяч пятьдесят-шестьдесят долларов. Их хватит, чтобы начать нормальную семейную жизнь, и спокойно выбирать, чем заниматься дальше. В любом случае, у меня будет достаточно долгий спокойный период для восстановления. И, самое главное, никакого алкоголя!
Со стороны лестничной клетки вдруг раздался громкий щелчок, и в квартире погас свет. Я встал и прошаркал до коридора, освещая путь мобильным телефоном. Я посмотрел в глазок: в подъезде свет горит по-прежнему. Наверное выбило тумблер. Открываю дверь, и вдруг передо мной бесшумно вырастают три тени. Я почувствовал сильный толчок в грудь, и не успев даже среагировать, влетел обратно в квартиру. Тени так же молча ворвались за мной, и через мгновение я уже лежу на полу, а меня держат крепкие мужики.
– Пацаны, – негромко произнес я. – В квартире нет ни хера ценного.
Послышался смешок. Мне порекомендовали помолчать. Тумблер на лестничной клетке снова щёлкнул. Свет включился. И вижу, что меня удерживают три здоровенных амбала в костюмах. На гопников не похожи, подумал я, и успокоился. Если менты, то за мной совершенно ничего нет, а если бандиты, то они меня явно с кем-то перепутали. Может, кто из клиентов решил отомстить?
В коридоре послышались шаги. Меня быстро поставили на ноги, и скрутили руки за спиной. Вошёл ещё один мужчина, лет сорока, прекрасно одетый, крепкого телосложения. Весь его волевой облик излучал власть, спокойную силу, и большие деньги. Он остановился посреди комнаты, и уставился на меня в упор. Я просто обалдел. Уж этого-то человека я ожидал увидеть в своей квартире в последнюю очередь: впрочем, Вадим, любовник Ольги, и бывший партнер моей организации, узнав меня, тоже немало удивился.
– Так это ты, что ли?! Вот это номер… Я молча кивнул в знак приветствия.
– Ты, наверное, догадался, почему я пришел. – Я снова молча кивнул. А что мне говорить в такой ситуации? Он подал знак охранникам, чтоб меня отпустили. Я успокоился окончательно – бить, кажется, не станут. Вадим спокойно продолжал: – Если бы на твоем месте оказался кто-нибудь другой, то, думаю, вопрос разрешился бы совсем иначе. Но помню, что твой бывший начальник всегда о тебе очень хорошо отзывался, и поэтому думаю, что ты должен быть как минимум адекватным. На мой взгляд, тебе стоит
