воспаленном лбу, беседуя с гостем.
2. Его гость был ученый филолог; он был приват-доцент Московского университета.
3. Он был сух и поджар; непрестанно обтирал руки платком, осыпал отца протоиерея цитатами из евангелиста Иоанна.
4. Он смаковал каждый текст, раскрывая его священное значение.
5. И на его фонтан красноречия терпеливо отмалчивался отец протоиерей, откусывая сахар и чмокая губами.
6. Наконец он допил стакан, опрокинул его в знак окончания пития своего и сказал собеседнику: «Ай да л
7. Обратил мясисто-багровое лицо свое к ученому, развел руками и, похлопывая себя по животу, присовокупил назидательно: «Старайся, брат д
1. Знакомый Поповского собирал у себя литературные вечеринки, где бывал весь умственный цветник подмигивающих.
2. Сюда приходили только те, кто мог сказать что-нибудь новое и оригинальное.
3. Теперь была мода на мистицизм, и вот тут стало появляться православное духовенство.
4. Хотя устроитель литературных вечеринок предпочитал сектантов, находя их более интересными.
5. Все собирающиеся в этом доме, помимо Канта, Платона и Шопенгауэра, прочитали Соловьева, заигрывали с Ницше и придавали великое значение индусской философии.
6. Все они окончили по крайней мере на двух факультетах и уж ничему на свете не удивлялись.
7. Удивление считали они самой постыдной слабостью, и чем невероятнее было сообщение, тем более доверия ему оказывалось этим обществом.
8. Все это были люди высшей
1. Вот туда-то шел Поповский ясным, весенним вечером.
2. Он проходил под забором; над забором спускались гроздья белой сирени, помахивая маленькому Поповскому, но Поповский ничего не видел, а улыбался шутливому стечению мыслей.
1. Когда Поповский скрылся в соседнем переулке, проходил тут Дрожжиковский.
2. Увидал белые гроздья ароматной сирени и нежно-голубую лазурь.
3. Увидал и звездочку, мерцавшую из-под белой ветки сирени, увидал и облачко, подернутое пурпуровым таинством.
4. Все это видел Дрожжиковский, спеша на Остоженку.
1. Довольный хозяин потирал свои белые руки, осведомляясь, все ли исправно и нет ли обстоятельств, препятствующих полноте литературного удовольствия.
2. Дело в том, что сегодня обещал сделать сообщение сам Дрожжиковский; это был модный, восходящий талант.
3. Так думал заботливый хозяин, а уже к нему текли гости из разных переулков города Москвы.
4. Вдоль одного и того же переулка семенил Поповский, а за ним поспешал сам Дрожжиковский, вспоминая белую сирень.
5. Закат был напоен грустью. Розовые персты горели на бирюзовой эмали; словно кто-то, весь седой, весь в пурпуровых ризах, протягивал над городом благословляющие руки.
6. Словно кто накадил. Теперь кадильный дым таял синевато-огненным облачком.
7. Благовестили.
1. В булочной Савостьянова* всходили белые хлебы.
2. Один толстый булочник осведомился, много ли имелось дрожжей, и, узнав, что достаточно, засветил лампадку.
3. Шагая по улицам, можно было видеть в иных окнах то красненький, то зелененький огонек.
4. Это теплилась лампадка.
5. Завтра был Троицын день, и православные наливали в лампадки деревянное масло.
6. Вот теперь святые язычки робко пламенели перед Господом.
7. Не один атеист жаловался на боль желудка.
1. Уже гости собирались. Довольный хозяин приказал подавать чай.
2. В освещенной передней лежали шляпы, шапки и фуражки.
3. Но позвонили. Вошел Поповский.
4. Он снял калоши и направился в залу.
5. Едва пришел Поповский, как уже звонил сам Дрожжиковский; поглядывая на часы и протирая пенсне, он вошел, встреченный приветствиями.
6. Всем он подал свою милостивую руку. Вокруг него уже образовалась группа почитателей; сюда подошли поклонники Ницше, мистики и оргиасты.
7. Только один не подошел, а стоял у окна, закуривая папироску.
8. Он был высокий и белокурый, с черными глазами; у него было лицо аскета.
9. Его короткая, золотая борода была тщательно подстрижена, а на ввалившихся щеках играл румянец.
1. Был тут и хилый священник в серой рясе и с золотым крестом.
2. Его атласные волосы, белые как снег, были расчесаны; он разглаживал седую бороду.
3. Он больше слушал, чем говорил, но умные синие глаза обводили присутствующих… И всякий почтил про себя это старое молчание.
1. Еще не начинали общей беседы, но уже улицы пустели и фонари зажигались один за другим.
2. Заря пробивала тяжелое облако, которое сверкало в пробитых местах. Заря стояла всю ночь эти дни над Москвой, словно благая весть о лучших днях.
3. Завтра был Троицын день, и его прославляла красивая зорька, прожигая дымное облачко, посылая правым и виновным свое розовое благословение.
1. В открытое окно рвался ветерок, донося запах белой сирени.
2. Вспоминал Дрожжиковский белую сирень, как забвение болезней и печалей.
3. Он начинал свою речь среди гробового внимания присутствующих.
4. Он заговорил прерывистым голосом, часто останавливаясь, чтобы закруглять фразы.
5. Потом он уже редко останавливался, и фразы вылетали из уст его словно выточенные из слоновой кости.
6. Молчал старый священник в серой рясе, склонив белую как лунь голову, прикрыв чело и глаза рукой.
7. На него падал красноватый свет лампы. Черная тень от руки затенила бледное чело.
8. Развалились на стульях, а хозяин на цыпочках подходил то к одному, то к другому, предлагая чаю.
9. Тут же сидел поклонник петербургского мистика, колупая угреватое лицо свое.
10. Поповский приютился у печки и еще до начала сообщения заблаговременно скривил свой рот.
11. В открытое окно рвался ветерок, донося запах сиреней.
12. Вспоминал Дрожжиковский белую сирень. Говорил о забвении болезней и печалей.
