Собственные средства можно потратить на предметы роскоши и какие-нибудь излишества, а также на покупки, которые необходимо сделать под покровом секретности.
Пришлось приложить немало усилий, чтобы избавиться от посла. Наконец леди Исобель оказалась в комнатах, выделенных посольством: гостиная плавно перетекала в приватную столовую в икарийском стиле, обставленную кушетками. Дверь из салона вела в кабинет — узкую, но длинную комнату, одна стена в которой была заставлена папками и книгами. Исобель посмотрела на стопки, отметив, что ее предшественник оставил каталог икарийских кораблей, а также практически свежую копию регистра купцов. Свой экземпляр, отпечатанный перед отъездом из Седдона, Флёрделис хранила под замком в ларце для документов. На противоположной стороне на стене висела карта порта Ка-ристос, на которой отчетливо пометили все якорные стоянки, доки, верфи и пакгаузы.
Что ж, проведем инвентаризацию позже, хотя, кажется, здесь имеется все необходимое для торгового представителя. Значит, с официальной ролью все в порядке. Но для другой жизни требуется секретность, и ни слова об этом не будет занесено на бумагу.
Дверь из кабинета вела в спальню с прилегающей ванной комнатой. Отмокая в воде, можно насладиться удивительными видами города либо же не менее замысловатой мозаикой, которая украшала стены. Две ванны, одна с горячей водой — для расслабления, другая с прохладной — для купания, оказались настолько велики, что могли бы вместить двоих человек. Однако в нынешней ситуации нужно оставаться мудрой и осторожной. Иначе не только Хардуин будет в курсе происходящего, но и икарийцы.
Мельком заглянув в шкаф, Исобель отметила, что горничная Анна уже распаковала то немногое из одежды, что. осталось после крушения. И, несомненно, именно она позаботилась о жаровне, чтобы выгнать из спальни влажную прохладу зимнего утра. Флёрделис понадеялась, что горничная подчинилась приказу хозяйки и отправилась отдыхать, поскольку действительно этого заслуживала. Седдо-нийка захватила с собой в дорогу достаточно золота, чтобы облегчить путешествие, но путешествие по Икарии зимой отнюдь не напоминает прогулку.
Самой Исобель не терпелось приступить к исполнению плана. Она в последний раз оглядела ванну, пообещав перенести долгий отдых и расслабление на вечер, вернулась в кабинет и уселась за стол. Там она написала три письма, каждый собственным секретным шифром. Первое сообщение предназначалось лорду Квенселю, главе министерства торговли, и содержало отчет о приезде, а также восхваления в адрес Хардуина, его радушия и гостеприимства. Разницы в том, что лежало на поверхности и скрытом смысле не было, шифр оставался простым, и подразумевалось, что его без труда можно прочесть, чтобы ввести икарийцев в заблуждение и навеять легкое чувство беззаботности.
Второе письмо предназначалось дому Флёрделис, и шифр использовался семейный. Для чужих глаз упоминалось прибытие в икарийскую столицу без происшествий, а также заверения, что Исобель готова служить во благо семьи и усердно исполнять свои обязанности. Кодировка же содержала новости касательно кредитов в гильдии купцов и предположение, что ими придется воспользоваться. Она, конечно же, передала всю информацию о перспективах, которые открываются перед их торговым представительством здесь, в Каристосе. Несомненно, гражданский долг важен, однако леди не видела ни одной причины, почему бы ей не служить государству, улучшая при этом состояние собственного дома.
Последнее послание отправлялось Зориону, старшему из трех капитанов на ее суднах. Надеясь на удачу, Исобель рассчитывала, что письмо дойдет до него прежде, чем он отправится в первое весеннее плавание. Флёрделис информировала о предполагаемой потере «Гордости Седдона» и просила прислать любые новости о капитане Толлене и его команде. Это сообщение включало ее собственный шифр. Непосвященному он предоставлял список городов и товаров, а также торговые пути, которые капитан должен запланировать в следующем плавании. Совершенно обычная переписка между купцом и нанятым работником, ничего такого, что могло вызвать подозрения. Только Зорион сможет прочесть содержимое, а она полностью доверяла его инстинктам и проницательности. Если Толлен и «Гордость Седдона» каким-то образом выжили, капитан даст ей знать.
Каждое письмо Исобель сложила, запечатала воском и твердой рукой подписала адреса. Потом вызвала слугу и приказала отправить корреспонденцию.
Без сомнения, все сообщения прочитают. Осторожно вскроют печати, просмотрят содержимое, возможно, даже сделают копию, а потом аккуратно закроют. Девушка прекрасно знала, что икарийцы взрастили замечательных шпионов в стенах посольства, так же как и на доках, куда доставляется почта для отправки. А если посол осторожный человек, он обязательно прочитает все сам.
Много недель пройдет, прежде чем письма дойдут до Седдона, и месяцы, прежде чем она получит ответ. Исобель отодвинула кресло и встала из-за стола. Время легкого обеда, к тому же скоро объявится портной. Чем быстрее у Исобель появится подходящий для выхода в свет гардероб, тем скорее она предстанет перед двором. А потом начнется ее истинная миссия.
На подготовку платья, в котором не стыдно выйти ко двору, ушла целая неделя. И еще одна — перед приемом у императрицы. Исобель постаралась использовать время с пользой — она осмотрела город и изучила документы, оставленные предшественником. Согласно протоколу, сэр Алерон должен был дождаться приезда преемника, чтобы обеспечить правильную передачу дел. Однако события сложились неудачно, и внезапный отъезд в Седдон показал, что он не смог ее дожидаться. Алерону пришлось уплыть на последнем корабле до начала зимнего периода. Если бы Исобель приехала вовремя, то разминулась бы с ним всего на пару дней, а вышло, что место пустовало около двух месяцев.
Федерация достаточно долго оставалась без торговых связей. Хардуин и его служащие играли публичную роль, однако заняться частными делами было некому.
К счастью, сэр Алерон оказался педантом. Документы, оставленные для нее, проливали свет на некоторые события и сделки, но Исобель прекрасно понимала, что не все мысли безопасно излагать на бумаге, поскольку любой шифр можно прочитать, для этого нужно лишь время, так что никаких открытий для себя не ожидала.
Девушка начала разбирать дела, которые накопились за время отсутствия торговых представителей. Кто-то сказал бы, что им не повезло, или такова судьба. Флёрделис не могла провалить свою миссию, поскольку это навредит не только ей самой, но и планам семьи, враги которой явно порадуются, если дом не сумеет возродить былую славу и честь.
Исобель не намерена сдаваться, она будет беседовать с послом и служащими, прочитает бумаги Алерона, пока не выучит наизусть биографии всех ключевых игроков на политической и деловой сценах. Многие имена оказались знакомыми по прежней работе в Каристосе, однако эти люди набрали силу за время ее отсутствия, так что на них придется обратить пристальное внимание.
Императрица славилась умением стравливать фаворитов друг с другом, например, сначала даруя одному придворному высокий пост, а потом, посчитав, что тот слишком долго нежится в лучах безопасности своего положения, возвышая одного из его противников. Простых имен и титулов недостаточно для того, чтобы составить картину, кто пользуется популярностью, а кто нет. Ей самой придется наблюдать за двором и делать выводы, кто близок к Нериссе, а кто раздражает и открыт к преследованиям.
Наконец наступил день, когда императрица заявила о своем желании встретиться с новыми членами двора, включая недавно прибывшего торгового представителя с Федеративных островов Седдона.
Исобель облачилась в платье для формальных приемов, терпеливо ожидая, когда горничная справится с замысловатой шнуровкой и расправит шлейф, чтобы складки улеглись должным образом. Пришлось потратить немало времени, чтобы убедить портного-скандалиста в правильности выбранного фасона. Неписаные законы двора Нериссы гласили, что во время официального приема все министры и государственные служащие должны носить униформу, которая совершенно не изменилась за последнюю сотню лет. Туники из небеленого льна надевались на тело, символизируя повиновение, а поверх министры носили мантии до колена из шелка или шерсти, в зависимости от времени года. Рукава и края обшивались разноцветными лентами и украшались замысловатыми вышивками.
Времени на вышивку у Исобель не было. Однако тщательный осмотр товарных складов помог найти шесть элей (эль — мера длины; расстояние от вытянутого среднего пальца до верхней точки плеча) удивительного кружева золотистого оттенка, которое оказалось потрясающим дополнением к шелку
