воспоминанием, переписанной легендой тех времен, когда такие вот Дракулы являлись частью повседневной жизни? Стокер собрал доступные сведения – уже искаженные временем! – скомпилировал, заново исказил, добавил фантазии и вот публике представлен бестселлер на все времена!
– Так какова же основа?
– Мое частное мнение, никем не подтвержденное, но и никем не опровергнутое: до нас, людей, на Земле жили другие. Возможно, мы – их потомки, генетическая ветвь, деградировавшая или, наоборот, вышедшая на новый уровень. Не сочти меня безумным конспирологом, однажды ты сам найдешь доказательства. У аргусов большие возможности, мы способны исследовать историю человечества лично, смотреть своими глазами, трогать пальцами, общаться с людьми оттуда…
– А как же принцип бабочки? Раздавишь бабочку – история пойдет по другому пути? Рэя Брэдбери помните?
– История заботится сама о себе, это выяснено достоверно. Брэдбери ошибался. Используя Дверь, ты можешь притащить в Древний Рим атомную бомбу и попытаться взорвать ее в момент триумфа Юлия Цезаря. Бомба не взорвется. Выстрели в Цезаря из снайперской винтовки – пуля не попадет в цель.
– Многие пытались?
– Некоторые. Давно, еще до войны… Теперь ясно, что изменить ход истории из будущего, сиречь нашего настоящего, невозможно – аргус или Грау встречает мощнейшее сопротивление той умозрительной субстанции, которую мы называем «временем». Уже случившееся не может быть изменено. Ни при каких обстоятельствах. Ты не сумеешь предотвратить распятие Христа, Бородинскую битву или нападение нацистов на СССР в июне 1941 года. Ты не убьешь Гитлера, не вытащишь из речки тонущего императора Фридриха Барбароссу, не запретишь пилоту американского бомбардировщика щелкнуть тумблером и сбросить ядерный заряд с кодовым именем «Толстяк» на Хиросиму. История прошлого неизменяема. Ты можешь лишь помочь людям той стороны выполнить уже совершенные действия. Подсобить. Оказаться полезным в нужное время и в нужном месте.
– Но ведь это уже само по себе – изменение?
– Нет. Все твои действия приведут к конечному результату, записанному в хрониках и учебниках истории. Все до единого. Другое дело, что состоявшееся прошлое способно влиять на настоящее. Путем прямого, пускай и спонтанного, неосознанного воздействия. Аргусы называют такое «прорывом». Когда не-человек, значительно тоньше и острее чувствующий пространственно-временные аномалии, находит способ прийти к нам. Сюда.
– Не-человек? Те самые непонятные «предки», для которых мы всего лишь тупиковая ветвь эволюции? Или их домашние животные?
– Возможно. А возможно… Только не смейся! Инопланетяне с разбившегося на Земле корабля. Существа, забравшиеся к нам из других измерений и не способные найти дорогу обратно. Кто угодно. Если есть Двери на Земле, почему бы им не быть где-нибудь в галактике Магеллановы облака?
– Разыгрываете? Это же… Ну честное слово, это же чистой воды фантастика!
– Триста лет назад паровая машина тоже была фантастикой. Шестьдесят лет тому – полет в космос. В семидесятых компьютер весил две тонны и с трудом мог помножить шесть на восемь, а теперь посмотри на свой ноутбук. Где четкая грань между фантастикой и реальностью?
Перегруженный информацией Славик затруднился с ответом.
…По приезду из Репино заглянули в привычный «Гастроном», купили помидоров, баночки с паштетом, охотничьих сарделек и хлеба. Филологесса и глазом не повела, увидев, как Славик взял в отдельный пакет сразу шесть бутылок черного «Очаково» – другая бы наморщила носик и начала нудеть, о том, что «пиво вредно» и «у тебя изо рта пахнет». Спросила, сколько денег осталось в бумажнике, и добавила в корзинку бутыль с испанским розовым вином. Славик только усмехнулся – нравится человеку, так пускай.
– Не зря съездили? – спросила Алёна за ужином.
– Кажется, не зря. Я пока не разобрался.
За время общения с Гончаровым Славик получил достаточное представление о «правилах техники безопасности» – оказалось, ничего сложного. Запертая Дверь угрозы вообще не представляет, за исключением крайне редких инцидентов, лишь подтверждающих исходное правило. Держи границу на замке и ни о чем не беспокойся. Впрочем, так поступают далеко не все аргусы, естественное человеческое любопытство вынуждает большинство из них частенько заглядывать на ту сторону, а некоторых и жить там месяцами.
Это невероятно интересно – поучаствовать в событиях и встретиться с людьми, о которых подавляющее большинство ныне живущих читало только в книжках или смотрело в далеко не всегда достоверных фильмах. Кроме того, Двери иногда использовались как инструмент выживания, достаточно вспомнить мадам Кейлин – во время Блокады она сообразила, что там можно раздобыть продовольствие: поставить силки на птиц и зайцев, наконец разбить прямиком на полянке огород или обменять что-нибудь у кочевых финнов-охотников, появляющихся в устье Невы. Тем и выжила, да еще и соседей по дому подкармливала!
Наконец, Двери являются бесконечным и уникальным источником знаний, интересующийся, настырный и удачливый человек вполне способен проникнуть даже в Александрийскую библиотеку времен Птолемеев; один из знакомцев Гончарова по «клубу интересов», проведя тщательнейшую подготовку к экспедиции, отправился из современной Вены во второй век до Рождества, добрался до Рима, оттуда кораблем в Египет (где провел полгода!), а затем благополучно вернулся обратно, привезя с собой несколько ценнейших рукописей, считавшихся навсегда утраченными…
– Ничего себе, – присвистнул Славик, выслушав эту историю. – Это ж какой риск, а?
– Невообразимый, – согласился Владимир Платонович. – Герр Эрхард Рольф, венский аргус, заслуживает исключительного уважения. Подумай сам: изучить языки и географию, историю эпохи, появиться на той стороне в кельтском поселении Виндобона, которое спустя тысячелетия станет столицей Австрии, пересечь Альпы и Средиземное море… Настолько грандиозных путешествий туда до Рольфа никто не предпринимал, а если нечто похожее и случалось, то нам об этом не известно…
– Погодите, как его фамилия? Рольф? – Славик вскочил, подбежал к книжному шкафу, покопался в своей библиотеке фантастики и вытащил яркий том издательства «АСТ» с римским легионером на обложке. – Разыгрываете? Это же писатель! Вот его книга «Александрина». Как раз с этим сюжетом!
– А ты думал? – улыбнулся Гончаров. – Невозможно не поделиться с другими людьми столь богатым материалом! Отличная автобиографическая книга, причем профессиональные историки ее жестко раскритиковали – то неправильно, это неверно… Профессорам невдомек, что Рольфу лучше знать. Неужели не веришь?
– Почему, верю. Мне ведь Альдейгьюборг не приснился? Признаться, читал «Александрину» запоем, очень интересно. Особенно как на римскую бирему финикийские пираты напали. Перевод, правда, кошмарный… Сколько же Рольф готовился? И кто вместо него работал аргусом?
– Жена приглядывала за Дверью отсюда, из современности. Подготовка заняла несколько лет – очень нелегко усвоить такой объем материала и рассчитать все шаги с максимальной точностью. Рольфа спасала очень гибкая психика, феноменальная память и отменная реакция, он несколько раз мог погибнуть… Вот простейший способ легализовать свои знания: написать якобы фантастический роман, а на самом деле – мемуары.
– Он еще молодой человек, наверное? В серьезном возрасте не каждый перенесет такое путешествие.
– Немногом старше тебя, в этом году исполнилось тридцать пять. Ты не прав, мне исполнилось шестьдесят три, и я совершенно спокойно хожу туда, не боясь погибнуть из-за нелепой случайности. Освоился с шестью реальностями той стороны, шестью разными эпохами, включая времена викингов – как один из самых опытных аргусов, я имею доступ к многим Дверям…
Больше всего Славика интересовали люди, которых Гончаров называл немецким словом «Грау», Серые. Судя по обмолвкам и намекам Владимира Платоновича, эти граждане отлично знали о сети Дверей и находились в перманентном конфликте с аргусами – но почему, отчего, пока было неясно. Насколько реальную опасность представляют Грау? Как используют «червоточины»? Что означают намеки о «коммерции»?
