— Пойдем вдоль берега, говорю. Посмотрим, куда попали.
Сказать это было куда проще, чем сделать. Если ближе к середине острова сосновые иглы за тысячи лет слежались в нормальную жирную землю, из которой лишь местами выпирали макушки утонувших валунов, то вдоль воды суша напоминала окаменевший взрыв: скалы торчали как попало, между ними оседали чуть не до самой воды отдельные проплешины, за которыми вздымались новые гранитные надолбы. Уже через сотню метров ведун сдался, отступил и пошел под деревьями, обозревая водный простор издалека. Но чем дальше он заворачивал к поднимающемуся солнцу, тем ниже становился остров и мельче камни. С восточной, обращенной к проливу, стороны камушки уже представляли окатыши размером с голову ребенка. На противоположном берегу, всего в сотне метров, вообще темнела глина, а перед далекими соснами колыхалась плотная березовая стена. Здесь, похоже, было неглубоко. Во всяком случае, росшие повсюду кубышки дно доставали. Плавающие по воде листья и желтые цветы исчезали только перед баней, от которой к воде вела лестница. За баней вдоль озерного берега тянулась длинная, заливаемая водой коса. Камушки на ней мельчали и мельчали, и вдалеке, похоже, превращались в песок. За косой снова начинались крупные, в два человеческих роста валуны. Еще сотня метров — и Олег с Урсулой оказались перед беседкой.
— Гуляете? — Сергей, разумеется с голой грудью, развалился над самым озером и прихлебывал пепси-колу из горлышка пластиковой бутылки. — Однако лихие ножики у тебя на поясе, Олег. С такими хорошо в темном дворе на пиво зарабатывать.
— Говорили, тут дикие места, непуганые звери. Вдруг медведь из кустов выскочит? Что тогда?
— Здесь же остров! Скит специально так поставили, чтобы ни змеи, ни зверье непрошенное попасть к нему не могли.
— Я в кино видел, как они плавают. Что медведю сто метров воды?
— Ну, если в кино… — хмыкнул Тюлень и полуобернулся к озеру. — Я вот думаю: что лучше? С ружей побабахать или спиннинг отсюда бросить? Глянь, как красиво! Так бы и прыгнул… — он передернул плечами, — да обедать пора. Как думаешь, Олег?
— Я за ружья, — усмехнулся Середин. — Рыбу мы сегодня уже ели. Теперь нужно добывать мясо.
— Мудро! — вскинул палец Сергей. — Коли шашлычок тут забацать, да пивка прикатить — вот тогда спиннингом кидаться куда как приятнее будет. А раз так — сперва требуется добыть филея. — Он допил газировку и бросил пустую бутылку в мангал. — Ну что, пошли обедать? Щас ушицы тройной наваристой с белужкой навернем, а потом по тарелочкам настреляемся, пока уток бить не дают.
Тюлень дружески толкнул Олега плечом в плечо и направился к дому.
Тир в Гагатьем скиту был устроен как раз перед каменистой косой, уходящей на добрые полтораста метров в озеро. Молодцы из персонала базы отдыха поставили на мысу, метрах в пятидесяти, длинную скамью, на нее — пластиковые бутылки, примерно на треть наполненные песком, чтобы не сдувало. Первым за ружье схватился Тюлень, двумя выстрелами из дробовика снес шесть бутылок и гордо поставил сто долларов на то, что никому не удастся побить его рекорд. Виктор сразу загорелся, высадил десяток зарядов — но каждый дуплет сносил лишь от трех до четырех бутылок. Антиквар тоже не утерпел, спалил четыре патрона, сбил две бутылки и сразу охладел к соревнованию. Его сменила Гарита. Женщина пригладила волосы, собрала их в пучок на затылке, приложилась щекой к ложу двустволки. Бац! Две бутылки слетели. Бац! Еще две.
— Так без руки можно остаться, — пожаловалась она, потирая плечо.
— Может, ты попробуешь, красавица? — пристально глядя на невольницу Олега, протянул ей ружье Тюлень. — Как тебя зовут, очаровашка?
— Урсула, — взяла оружие та. — Можно, господин?
— Да пожалуйста, — пожал плечами Середин. — Такого ты еще никогда не пробовала.
Паренек в косоворотке, расставив бутылки, отбежал в сторону. Урсула взяла скамью на прицел. Нажала на спусковой крючок. Б-бах!!! — ружье выплюнуло столб дыма, ствол прыгнул вверх, невольница полетела назад.
— Ёпрсэ-тэ! — Ведун резко упал на землю, молодцы из обслуги тоже распластались на животах, Сергей покатился куда-то вниз по склону, Виктор шмыгнул за ближнюю сосну.
— Б-бах!!! — сверху посыпались иголки и обломки сосновых веток.
— Господин, эта палка дерется! — возмущенно пожаловалась девушка.
— Ква! — сплюнул Олег и поднялся, отряхивая джинсы и футболку. — Не быть тебе Дерсу Узалой. Дай сюда.
— Она правда дерется! — повторила невольница. — Я теперь руки совсем не чувствую.
— Да, эта палка с характером, — хохотнул Тюлень, вылезая из-за камней. — М-масса впечатлений. И выпить очень хочется. Как мыслите, удальцы?
— Мы не приносим спиртного в тир, сударь, — покачал головой один из служащих, не торопившихся вставать.
— Зря! — с чувством ответил Сергей, ощипывая прилипшие к груди иголки. — Иногда тут такие впечатления случаются… А ты что скажешь, Олега? Слабо шесть бутылок двумя выстрелами?
— Не знаю, не пробовал.
Середин отвел флажок запора, переломил ружье, выдернул еще горячие, дымящиеся патроны. Чубатый парень подал ему новые. Ведун зарядил, присел на одно колено, ловя скамью поверх мушки.
Как же снести по три штуки одним выстрелом? Дробь разлетается конусом. Напрашивается вывод, что стрелять нужно по одной цели посередине с надеждой на то, что какие-то картечины заденут бутылки, стоящие рядом. Но это — слишком просто, Виктор наверняка догадался. Однако из десяти попыток больше двух мишеней не сбил ни разу. Значит…
Ведун прикусил губу и чуток опустил прицел, метясь не в бутылку, а в скамью под ней.
Б-бах! — бутылка над прицелом улетела, на камни кувырком, еще три упали медленно и величаво. Урсула и Гарита за спиной радостно закричали. Середин усмехнулся, выстрелил по средней из оставшихся бутылок. На этот раз упали две.
— О черт, ничья! — возмутился Тюлень. — Та-ак не пойдет. Еще по заходу?
Он протянул руку к двустволке.
— Попробуем, — кивнул Середин, уверенный в том, что разгадал главный секрет.
Служка сбегал и расставил упавшие бутылки. Отошел. Тюлень припал на колено, вскинул оружие. Два выстрела слились в один — и снова шесть бутылок раскатились по камням.
— Твоя очередь, Олега… — передал он оружие и отступил.
— Моя так моя, — перезарядил ружье Середин, мысленно оценивая действия соперника.
Если один выстрел скамейку только встряхивает, то два подряд должны уже хорошенько качнуть. Хороший ход, нужно попробовать. Дождавшись, пока отбежит чубатый парнишка, он выдохнул, прицелился и один за другим нажал оба курка. Мелькнули разлетающиеся бутылки, дым из ствола заволок обзор. Олег резко поднялся и увидел, что со скамьи свалилось лишь две мишени.
— Э-э, — махнул он рукой и отвернулся.
— А-а-а!!! — запрыгав, радостно взвизгнула Урсула.
