У Царя, в том старом царстве, был Стрелец-молодец. У Стрельца у молодого был проворный конь, Как пойдет, так мир пройдет он из конца в конец, Погонись за ним, уйдет он от любых погонь. Раз Стрелец поехал в лес, чтобы потешить ретивое, Едет, видит он перо из Жар-Птицы золотое, На дороге ярко рдеет, золотой горит огонь, Хочет взять перо — вещает богатырский конь: «Не бери перо златое, а возьмешь — узнаешь горе». Призадумался Стрелец, Размышляет молодец, Ваять — не взять, уж больно ярко, будет яхонтом в уборе, Будет камнем самоцветным. Не послушался коня. Взял перо. Царю приносит светоносный знак Огня. «Ну, спасибо, — царь промолвил, — ты достал перо Жар-Птицы, Так достань мне и невесту по указу Птицы той, От Жар-Птицы ты разведай имя царственной девицы, Чтоб была вступить достойна в царский терем золотой! Не достанешь — вот мой меч, Голова скатится с плеч». Закручинился Стрелец, пошел к коню, темно во взоре. «Что, хозяин?» — «Так и так», мол. — «Видишь, правду я сказал: Не бери перо златое, а возьмешь — узнаешь горе. Ну, да что ж, поедем к краю, где всегда свод Неба ал. Там увидим мы Жар-Птицу, путь туда тебе скажу. Так и быть уж, эту службу молодому сослужу». Вот они приехали к садам неземным, Небо там сливается с Морем голубым, Небо там алеет невянущим огнем, Полночь ослепительна, в полночь там как днем. В должную минутку, где вечный цвет цветет, Конь заржал у Древа, копытом звонким бьет, С яблоками Древо алостью горит, Море зашумело. Кто-то к ним летит. Кто-то опустился, жар еще сильней, Вся игра зарделась всех живых камней. У Стрельца закрылись очи от Огня, И раздался голос, музыкой звеня. Где пропела песня? В сердце иль в саду? Ой свирель, не знаю! Дальше речь веду. Та песня пропела: «Есть путь для мечты. Скитанья мечты хороши. Кто хочет невесты для светлой души, Тот в мире ищи Красоты». Жар-Птица пропела: «Есть путь для мечты. Где Солнце восходит, горит полоса, Там Елена-Краса золотая коса. Та Царевна живет там, где Солнце встает, Там где вечной Весне сине Море поет». Тут окончился звук, прошумела гроза, И Стрелец мог раскрыть с облегченьем глаза: — Никого перед ним, ни над ним, Лишь бескрайность Воды, бирюза, бирюза, И рубиновый пламень над сном голубым. В путь, Стрелец. Кто Жар-Птицу услышал хоть раз, Тот уж темным не будет в пути ни на час, И найдет, как находятся клады в лесу, Ту царевну Елену-Красу. Вот поехал Стрелец, гладит гриву коня, Приезжает он к вечно-зеленым лугам, Он глядит на рождение вечного дня, И раскинул шатер-златомаковку там. Он расставил там яства и вина, и ждет. Вот по синему Морю Царевна плывет, На серебряной лодке, в пути голубом, Золотым она правит веслом. Увидала она златоверхий шатер, Златомаковкой нежный пленяется взор, Подплыла, и как Солнце стоит пред Стрельцом, Обольщается тот несказанным лицом. Стали есть, стали пить, стали пить, и она От заморского вдруг опьянела вина, Усмехнулась, заснула — и тотчас Стрелец На коня, едет с ней молодец. Вот приехал к Царю. Конь летел как стрела, А Елена-Краса все спала да спала. И во весь-то их путь, золотою косой Озарялась Земля, как грозой. Пробудилась Краса, далеко от лугов,
