«Приемная»?
— Делением.
— И не подумаю!
— Значит, ты неживая.
— А ты, когда был еще живым человеком, размножался делением?
— Нет, конечно.
— Значит, ты тоже был неживым?
— Эээ…
— Закрыли вопрос.
— Нет, не закрыли. Ты не питаешься.
— Питаюсь.
— Чем?
— Вот! — канарейка кивнула на свой ключик. — Это мой способ питания.
— Какое же это питание, если тебя кто-то заводит? — засмеялся человек.
— Не кто-то, а лично демиург! Вот ты — чем ты питаешься?
— Ну, хлебом, например.
— А откуда берется хлеб?
— Из пшеницы.
— А пшеница?
— Она на поле растет.
— Сама?
— Ну да. Сонышко светит, дождь поливает — вот она и растет.
— А кто, по-твоему, заводит солнышко?
Человек задумался.
— Ну вот, сам видишь, — сказала канарейка. — Вы, люди, не можете без всех этих условностей. Питание получаете через пятые руки. А я — напрямую от демиурга. Так кто же из нас более живой?
Демиург Мазукта критически осмотрел демиурга Шамбамбукли со всех сторон.
— Хм… Ну что, вид нормальный. Причесать бы тебя… да это выше сил нечеловеческих.
Демиург Шамбамбукли нервно одернул костюм и повертел шеей, в которую немилосердно впивался жесткий воротник.
— Так можно заходить?
— Что? Да, посещения уже разрешены. Погоди, чего-то не хватает… а, ну конечно!
Демиург Мазукта хлопнул в ладоши, и в руке Шамбамбукли расцвел роскошный букет — не слишком пышный, но чрезвычайно дорогой и подобранный с большим вкусом.
— Вот теперь — всё. Заходи. Я ей уже столько про тебя рассказывал!
Демиург Шамбамбукли глубоко вздохнул и вошел в палату. Следом протиснулся Мазукта и занял место у изголовья больной.
— Вот! — с гордостью объявил Мазукта. — Знакомьтесь. Это мой друг Шамбамбукли, он тоже демиург.
Шамбамбукли неловко шаркнул ногой, не сводя глаз с лежащей на постели девушки.
— Очень приятно, — сказала девушка.
— А это, — Мазукта взял в руки историю болезни, — юная самка человека, рост 165, вес 55, масти рыжей, наглой.
Девушка прикусила губу, сдерживая улыбку.
— Состояние — отличное, — продолжал Мазукта, переворачивая листы. — Тело полностью восстановлено и избавлено от посторонних примесей. Полный курс восстановления памяти. Физическое и психическое здоровье — безупречны, под мою ответственность.
— Спасибо, — тихо прошептала девушка и тронула Мазукту за запястье.
— Возраст — от 18 до 22 лет, звать Лолита. Прошу любить и жаловать.
— Только Ли, а не Ло, — поправила девушка.
— Что?
— Ли, а не Ло. Не Лолита, а Лилит.
— А, ну это опечатка, наверное. Всеведение тоже иногда дает сбой.
Шамбамбукли сглотнул и поддел пальцем воротник.
— Мне… тоже приятно… очень. Мазукта, можно тебя на минутку?
— Ты чего? — удивился Мазукта. — Застеснялся, что ли? Ли, помнишь, я тебе говорил, что один мой друг в тебя влюблен? Так вот, разреши…
— Мазукта! — резко перебил друга Шамбамбукли. — Можно тебя на минутку?
— Ну ладно, ладно, — Мазукта недоуменно пожал плечами. — Если тебе так срочно… Мы сейчас вернемся.
В коридоре демиург Шамбамбукли ухватил Мазукту за пуговицу и страшным шепотом сообщил:
— Это не она!
— Чего? — заморгал Мазукта.
— Я тебе говорю, это не она!
— Ты с ума сошел, да? Да ты на лицо посмотри! Рост, вес, возраст, цвет волос — всё сходится. И сожгли её как ведьму. И имя то же самое…
— Имя другое. И сама другая. Похожа, очень, не спорю. Но не та!
Мазукта выдернул пуговицу из пальцев Шамбамбукли и принялся расхаживать взад-вперед, раздраженно теребя прядь волос.
— Послушай, ну что тебе не нравится? Сам говоришь, похожи. Девушка есть девушка, эта ничем не хуже любой другой, даже лучше, я бы сказал. Тебе не всё равно, какую брать?
— Нет. Не всё равно. Хотя спасибо, конечно…
— Эх ты, а еще друг! — укоризненно покачал головой Мазукта. — Я так для тебя старался!
— Я понимаю…
— Да что ты понимаешь? — горько усмехнулся Мазукта. — Ты думаешь, так просто собрать из дыма исходную форму? А потом еще отделять человеческую плоть от сгоревших вместе с ней дров?
— Ну, это, наверное, действительно трудно…
— Трудно?! Да это до сих пор считалось практически невозможным! Я эту девушку не то что по клеточкам — по атомам собирал! Изо дня в день, несколько месяцев. Я в неё буквально вжился! Целые миры творил — так не уставал. И уж наверняка ни разу не работал так тщательно. Её тело — это же шедевр! Ну да, да, оно человеческое, оно несовершенное, но сама работа!
— Мазукта, я тебе, конечно, очень признателен, даже не ожидал… но ты пойми, мне нужна совсем другая де…
— Дурак! — Мазукта злобно полыхнул глазами. — Ты сам не понимаешь, от чего отказываешься! Она же… она знаешь, какая! Ты думаешь, смазливое личико — это всё? А ум? А характер? Мы с ней подолгу беседовали — эта девушка невероятно умна. Я её, честное слово, даже зауважал. А сколько в ней доброты! Ты не поверишь — она способна сопереживать. Это такая редкость. И у неё настоящее чувство юмора — когда действительно смешно, она смеется. А не ржёт.
— Мазукта, я тебе верю, но…
— И всё это — для тебя, для дурака! Для моего лучшего (и, кстати, единственного) друга! Хотел сделать тебе приятное. А ты мне вот так, в лицо плюешь.
— Послушай! — Шамбамбукли снова поймал Мазукту за пуговицу, притянул к себе и проникновенно уставился ему в глаза. — Ты только послушай. Я действительно очень тронут. Но. Она. Мне. Не. Нужна. Понимаешь?
— Нет.
— Ну тогда просто прими к сведению.
Демиург Мазукта взъерошил волосы ладонью.
— Ну и что же теперь делать?
