можно…
«Без памяти?» Роса внимательно взглянула на незнакомку.
– Ты совсем-совсем ничего не помнишь? – с любопытством спросила она.
– Ничего.
– Ни сколько тебе лет, ни своих родителей, ни жениха?
– Нет, – коротко ответила северянка.
– Её Бьёрк узнал, – объяснил Криш. – Он после смерти Фаины часто ездил на Север к родным. – Я тоже её плохо помнил, мы виделись в последний раз, когда были ещё совсем детьми.
– Что же вы будете дальше делать? – вздохнула Далена.
– Я дал слово брату. Мы должны идти.
– Мама, – горячо вмешалась Роса. – Может, они останутся здесь, поработают у нас в мастерской? Посуда всегда нужна, хоть война, хоть мирное время, а там, глядишь, всё наладится… Да и в казармах для человека, знающего лошадей, тоже найдётся работа.
– О делах завтра, дочка. Отведи-ка гостью наверх. Смотри, она едва жива от усталости.
– Пойдём, – Роса любезно улыбнулась и специально встала рядом с северянкой: пусть Криш посмотрит, пусть лишний раз сравнит их.
Старая служанка принялась неспешно убирать со стола.
– Я хотела поговорить о твоих планах относительно Росы, племянник, – сказала Далена, когда за девушками закрылась дверь.
Как приговоренный, Криш опустился на стул.
– Какой из меня теперь жених, тётя. Я ничем не отличаюсь от сотен нищих, что бродят по дорогам Тразана.
– Об этом я и хотела поговорить. Не в деньгах дело. Роса тебя ждала, да только… – Далена покачала головой. – Я – мать. Я всё вижу и хочу ей счастья, но в твоём сердце нет моей дочери.
– В моём сердце только боль и горечь. Здесь, в Шаспаге, не знают, что творится за его стенами.
Далена помолчала.
– К ней сватается один человек. Он любит её. Это младший комендант крепости. Он состоятелен и в почёте у господ рыцарей. Я буду спокойна за её будущее, если она выйдет за него замуж.
– Я понимаю и не хочу морочить ей голову, – искренне промолвил Криш, – мы утром уйдём.
Далена махнула рукой.
– Разве в этом дело, племянник. Ты должен поговорить с ней.
– Хорошо. – Криш неловко поднялся. – Я… я хочу ей только добра. Мне жаль, что всё так обернулось. – Споткнувшись о порог, он вышел из комнаты, чувствуя, как пылают щёки. В полутьме коридора под лестницей, Криш уловил чьё-то едва сдерживаемое дыхание.
– Кто здесь?
Вопрос вырвался сам собой, но не надо было иметь богатое воображение, чтобы догадаться, кто это. В ту же секунду девушка скользнула из темноты.
– Криш. – Роса быстро дышала. – Я знаю, ты говорил с мамой. Обо мне? Я письмо твоё храню. Теперь, когда Ломрата нет, я хотела сказать, поскольку ты больше не на службе… Хорошо, проводи сестру в Кинтан и возвращайся. А хочешь, я пойду с вами. Если я попрошу, мама меня отпустит.
– Роса…
– Скажи правду, Кристен, может у тебя есть другая?
– Нет. У меня никого нет.
– Тогда докажи это. – Роса обвила его шею руками. – Докажи, ведь я уже не маленькая девочка, господин берейтор. А может, ты просто боишься?
– Роса. – Криш попытался расцепить её руки.
Но она лишь сильнее прижалась к нему, покрывая его лицо поцелуями.
– Роса! Нас могут увидеть!
– Мне нет до этого дела, пусть видят все, кто хочет! Или твоя маленькая сестричка будет ревновать тебя?
Криш сжал её запястья и наконец разомкнул руки девушки.
– Ты просватана, Роса.
– Так вот в чём дело! – Она резко отстранилась от него. – А мне всё равно! Всё равно, понимаешь?!
– Зато мне – нет. Роса вдруг всхлипнула.
– Убежим, Криш. У меня есть деньги.
– А у меня – нет, – вымолвил Криш. – Я нищий, Роса, у меня за плечами – только беда, впереди – неизвестность.
– Ты можешь остаться здесь, у нас. Ты быстро освоишь гончарное дело и станешь зарабатывать сам!
Криш медленно покачал головой.
– Я связан словом, данным брату, и должен идти. Я не знаю, жив ли ещё Бьёрк, но если он погиб, его последняя воля священна.
Из узкого стрельчатого окна мягко струился лунный свет, и глаза девушки сверкали в нём, как у рассерженной кошки.
– Это единственная причина, господин берейтор? – чужим голосом спросила она.
– Нет. Я… – Он хотел сказать: «Я не люблю тебя», но Роса перебила его:
– Неважно. – Она секунду помолчала, а потом безразлично добавила: – Скоро суд над колдунами… Я думала тебе будет интересно.
– Что?
– В крепость должны привезти колдунов из Вердату. У меня есть пропуск в казармы. Колдунов всегда судят там, на площади. Я уже видела.
– Колдунов? – В голове у Криша вдруг зашумело. – И… что с ними делают?
– Каких замуровывают в стену, каких сжигают. Глаза Криша внезапно приблизились к ней.
– Мне очень интересно, Роса, – прошептал он, – очень.
По губам девушки скользнула торжествующая улыбка. Она знала, как надо вести себя с мужчинами. Мужчины – что дети: главное пообещать красивую новую игрушку, и можно делать с ними всё что хочешь. Роса была готова пообещать Кришу что угодно, даже проникнуть в рыцарскую конюшню, лишь бы удержать его. Но и с колдунами вышло очень удачно. Роса и представить не могла, что они окажутся такой хорошей приманкой. Главное, она выиграла время. Впереди новый день. Да и ночь только началась. Роса всегда получала то, что хотела.
– Ну, может быть, теперь ты всё же поцелуешь меня, – потребовала она, – а то я не поведу тебя смотреть на колдунов.
Криш молча обнял её за талию и привлёк к себе.
Ax как скверно чувствовал себя ловчий!
Нет, не Роса тревожила его, а тётка. Криш и представить не мог, чем закончится то, что в Ломрате начиналось как забавное недоразумение.
Роса на самом деле поймала его на крепкий крючок. Ловчий знал, что это была единственная возможность пробраться в казармы, которые оказались совершенно неприступны. Они с Эши поняли это сразу. Ворота открывались только по специальным пропускам, а стены были потолще городских и могли бы выдержать осаду хорошо вооружённого войска.
Пальцы Росы скользнули под его рубашку. Криш быстро прихлопнул её ладонь у себя на груди. По крайней мере, он должен быть честен хотя бы в одном.
– Я хочу, чтобы ты знала, я… Тихий смешок слетел с её губ.
– Ты не любишь меня? – Роса медленно провела пальцем по его щеке. – Я знаю. Пойдём, а то я не покажу тебе колдунов… – кокетливо добавила она.
Осторожные шаги затихли.
Эши медленно выдохнула воздух и вышла из-за портьеры. Её лицо горело. Став невольной свидетельницей разговора, она побоялась обнаружить себя сразу, а потом это и вовсе стало невозможно. Всё получилось так глупо!
