– Я ваш должник, Килби. До тех пор пока вы так мило не представились, я и понятия не имел, что произошло с моей дорогой женой.
Виконтесса застонала, пытаясь отстраниться от дула, которое больно упиралось ей в шею.
– Церковь охотно дала мне разрешение на развод с прелюбодейкой. Они не могли поступить иначе. Мне пришлось подключить влиятельных друзей из палаты лордов и заплатить немалые деньги, чтобы оформить развод, который я мог получить по закону, принятому парламентом. После этого милая неверная Придвин исчезла. Я должен был догадаться, что шлюха навсегда останется шлюхой и что она без труда завлечет в свои сети еще одного дурака и выйдет за него замуж.
– Вы не знали о том, что Придди вышла замуж за лорда Квеннела? – нервно сглотнув, спросила Килби.
Ей стало дурно при мысли, что она невольно открыла графу, где он может найти свою бывшую жену. Она молилась о том, чтобы ее покровительница взглянула ей в глаза.
Когда их испуганные взгляды встретились, Килби подумала: «Я не могла бы представить, что вы были замужем за безумцем. Простите меня за то, что я навела его на ваш след».
– Лорд Ордиш и я не пересекались в течение двадцати лет, – дрожащим голосом заметила Придди, и ее взгляд переметнулся с пистолета, который упирался ей в шею, на Килби. – Для меня было полной неожиданностью, когда дворецкий объявил его имя. Я слышала, что он давным-давно покинул родину и все его время занимают путешествия.
– Слухи, которые дошли до вас, были правдой, – сказал граф, обжигая лицо виконтессы своим горячим дыханием. Придди еще глубже вжалась в стул.
– Я провел много лет в странствиях. И поэтому вы решили, что имеете право снова появиться в свете? Вы думали, что я больше никогда не вернусь?
– Я думала, что вы уже умерли, – сказала Придди, вновь обретая присутствие духа. – Вам не пришло в голову, что скажет свет. Двадцать лет назад ни вы, ни я не представляли интереса в свете. Вы только ожидали получения графского титула, когда наши пути разошлись.
– Именно так. Как и вы, я предпочитаю деревенскую жизнь. Два года назад, вернувшись в Англию и столкнувшись с лордом и леди Ниппинг, я должен был догадаться, что вы не оставили своего позорного образа жизни и не прекратили поддерживать связь с этим отродьем.
Он бросил на Килби преисполненный ненависти взгляд.
И вдруг все загадки прошлого, словно разрозненные части мозаики, сложились в единый рисунок. Ошеломленная, Килби взглянула на Придди. Это не могло быть правдой. Где Фейн? Почему он не приехал за ней?
Лорд Ордиш вздохнул в притворном сочувствии.
– Бог ты мой, неужели вы все еще не догадались? Леди Квеннел – ваша мать.
– Килби уехала?
Фейн не нуждался в ответе. Он не мог понять, как Килби осмелилась ослушаться его приказа. Ему становилось страшно при мысли о том, что она где-то одна, лишенная защиты. Броули был наверху: он утешал Файер и Джипси. Хоббс, нерадивый слуга, который велел подать карету для ее светлости, прятался, опасаясь, что гнев Фейна обрушится на него. Герцогу хотелось разорвать его на мелкие кусочки, когда он узнал, что слуга отпустил госпожу без сопровождения. Фейн, Эверод и Кадд прибыли в дом Броули десять минут назад. Они встретили Рамскара сидящим на ступеньках, рядом с ним лежал топор. В руках у него была записка Килби.
Записка была короткой и гласила: «Ваша светлость, ожидая вашего появления, я поняла, что не отличаюсь терпеливостью. Если вы считаете, что эта черта моего характера относится к моим недостаткам, то боюсь, что наш союз обречен на то, чтобы столкнуться с большим количеством препятствий. Так или иначе, но я не могу сидеть сложа руки, когда Придди нуждается в моей помощи и поддержке. Фейн, прошу тебя, пойми меня. Виконтесса – член моей семьи. Если все будет хорошо, я вернусь и тут же сожгу письмо, чтобы ты не узнал о том, какой непокорной может быть твоя дорогая жена. Килби». У письма была приписка: «Я прошу тебя не ругать Хоббса, который принял участие в моем бегстве. Он образцовый слуга, который лишь выполнял мои приказы».
Фейн фыркнул, прочитав последние строчки. Хоббс? Образцовый слуга? Дворецкий был угрюмым и непочтительным. Скорее всего, Килби очаровала его настолько, что он готов был выполнить любой ее приказ.
У его герцогини был сильный характер, напоминавший ему пламя. Ее теплота, ее свет притягивали его с момента их первой встречи. Фейну не хотелось бы укрощать ее нрав. Однако в будущем им придется искать компромисс ради них самих.
Когда он осознал суть происшедшего, его сердце перестало биться.
– И она не сожгла записку.
Фейн вручил ее Дакнеллу.
– Килби думала, что исполнит просьбу леди Квеннел и вернется до того, как ее начнут искать. Хоббс сказал Броули и моей сестре, что Килби отдыхает у себя в комнате. Никто бы не стал ее тревожить. И только приезд Рама заставил мою сестру подняться к ней.
Фейн наблюдал за тем, как виконт прочел письмо и передал его Эвероду и Кадду.
– Сколько она отсутствует? – спросил Кадд, вручая записку Фейну.
Слишком долго. Герцог взглянул на Рамскара.
– Предполагалось, что я не прочту этого письма. Какова бы ни была просьба виконтессы, Килби не намеревалась оставаться у нее слишком долго. Я знаю упрямство своей жены, поэтому могу предположить, что она лишь хотела убедиться в том, что с ее дорогой покровительницей все в порядке.
– Что-то задержало ее. Или кто-то, – сказал Дакнелл, и его лицо исказило волнение.
Рамскар ухватился за перила и поднялся, взяв в руки топор.
