– Прошу тебя, стой спокойно, я лишь хочу согреть тебя. Ее наряд был безнадежно испорчен.
Сняв с нее промокший плащ, Фейн понял, почему Килби противилась его присутствию. Муслиновое платье, испачканное в грязи, стало прозрачным и повторяло все изгибы ее тела.
Фейн едва сдерживал желание.
– Повернись, – сказал он, и его приказ прозвучал резко и требовательно.
Килби медленно повернулась к нему спиной. Он увидел бесконечный ряд крохотных пуговок. Не спрашивая ее разрешения, он рванул ткань.
– Так-то лучше, тем более, что платье все равно испорчено, – сказал Фейн, растягивая узлы на корсете. – Даже шнуровка промокла. – Он вытащил маленький нож. – Похоже, я уже делаю это по привычке, – поддразнил Фейн Килби, желая успокоить, и одним движением распорол тугие ленты.
Она поежилась и скрестила на груди руки.
– Прекрасно. Ты хочешь поиграть в горничную. Сомневаюсь, что смогу тебя переубедить.
– По крайней мере, мы понимаем друг друга, – Фейн решил действовать без лишнего промедления.
Он освобождал Килби от юбок до тех пор, пока она не осталась перед ним в одной нижней рубашке. Фейн отложил в сторону нож, едва сдерживаясь, чтобы не наброситься на Килби. Отступив, он сказал:
– Вот так. С остальной одеждой ты справишься сама. Я позабочусь о том, чтобы в камине горел огонь.
Ему было интересно, что предпримет Килби. Он направился к ее спальню. Освещая себе путь фонарем, Фейн нашел очаг и склонился над ним.
– Зачем ты это делаешь?
Фейн надеялся, что она снимает чулки и туфельки. Он подул на угли, чтобы пламя быстрее разгорелось.
– Нам надо поговорить.
Он прислушался к ее шагам в соседней комнате.
– Я должна предупредить вас, ваша светлость: те вольности, которые я позволила вам, были лишними. То, что произошло в тот вечер, когда вы спасли меня от домогательств лорда Тюллея, больше не повторится.
Он мысленно отсчитывал ее шаги до двери. Небрежно уперев руки в бока, Фейн с дьявольской улыбкой посмотрел на огонь.
– Я вынужден покориться неизбежному, мой котенок.
Он вытащил из кармана жилета маленький ключ. Терпеливо рассматривая его на свету, Фейн ждал, когда же Килби обнаружит, что дверь заперта.
Килби второй раз дернула ручку на двери. Фейн запер ее и спрятал ключ. Килби прислонила голову к двери и невольно восхитилась тем, что герцог всегда опережал ее на шаг.
– Иди сюда, Килби, – сказал он, позвав ее из другой комнаты.
Она посмотрела на свою нижнюю рубашку и пришла в отчаяние. Тонкая ткань была слабым бастионом. Проницательный взгляд его зеленых глаз, несомненно, приведет ее в замешательство. Приблизившись к маленькому секретеру красного дерева, Килби вытащила из него длинную бело-коричневую шаль и укуталась в нее, словно желая защититься.
– Ты все еще в нижней рубашке, – с упреком сказал Фейн, когда она вошла в спальню.
Он протянул ей руку, показывая, чтобы она присоединилась к нему у огня. Пока Фейн был один, он снял жилет и ослабил галстук. Герцог был босиком.
– Я же сказал тебе снять с себя все.
– Все мокрое, – язвительно отозвалась Килби.
Не обращая внимания на его протянутую руку, она присела на покрывало, которое он разложил у огня.
– Я полагаю, что…
Она замерла, заметив, что Фейн наклонился над заполненным водой тазом, который он поставил греться.
– Что ты собираешься делать?
Фейн потянул за свой развязанный галстук и снял его. Сложив ткань, он опустил ее в воду.
– У тебя все лицо испачкано, – отжимая мокрый галстук, сказал он.
Килби коснулась щеки и состроила гримасу. Ее лицо было покрыто грязью. Раздраженная, она протянула руку, чтобы взять у него галстук. Однако Фейн не обратил на нее никакого внимания и принялся за работу сам. Подняв ее подбородок, он начал мягко вытирать грязные полосы с ее щек. Сдавшись, Килби сказала:
– Итак, ты хотел поговорить о том, что у меня испачкано лицо.
Он прибег к ухищрениям, чтобы они оказались в ее спальне. Если он сделает какое-нибудь великое признание и после этого вручит ей ключ, она выслушает его.
Фейн одарил ее мимолетной улыбкой, и у него на щеке заиграла ямочка.
– Нет.
