– Только разинь свой рот – я его тряпкой заткну! – В карих глазах Эй загорелся гнев. – Я не позволю тебе перебудить всех только потому, что твоей левой пятке так захотелось!
– У тебя что – последние мозги растаяли, девица? Или ты не только дурочка, но и глухня? Я же сказал: мне нужен Поль.
– Мало ли что тебе нужно, мистер Нахал. Мистер Дешанель спит. Не ясно? Он придет позже.
– Ах ты, нахальная малявка!
– Малявка? Такого зверя не знаю. Но это все же лучше, чем кислоротый рева-осел. Вот ты кто! И мне очень жаль, что приходится не спать и сидеть тут с тобой! Ma следовало бы оставить тебя одного. Она так не сделала, потому что всегда жалеет бессловесных животных. – Голос Эй дрожал от ярости.
– Господи, избави меня от упрямых всезнаек, – пробормотал Эли, качая головой.
Эй молчала, глядя в потолок, и думала, что скорее Миссури потечет в обратную сторону, чем она возьмет себе в мужья этого глупого осла, который сохнет по чужой жене.
Глава 11
Лайт проснулся внезапно и окончательно. Еще не зная, что его разбудило, но уже чувствуя опасность, он машинально схватил нож и приготовился к нападению.
В небе меркла алмазная россыпь звезд. На востоке полоса жемчужного серого света возвещала о наступлении утра. Над головой пролетала стая гусей: их протяжный клич был единственным звуком в этот ранний час.
Меж деревьев шевельнулась какая-то тень. Лайт ждал. Из темноты возникла фигура мужчины. Одет он был по-индейски. Индеец застыл, скрестив руки на груди.
– У тебя чуткий слух, Острый Нож. Я наступил всего на одну веточку.
– Этого было достаточно, – ответил Лайт на языке осейджей.
Индеец кивнул.
– Говорили, у Острого Ножа глаз ястреба, нос хорька, а слух такой чуткий, что он слышит, как у него над головой пролетает облако.
– Кто зовет меня Острым Ножом?
– Пятнистый Койот, родственник жены Мака.
– Откуда ты знаешь мое имя? Индеец пожал плечами:
– Все знают Острого Ножа, сына Гибкой Ивы, родственника целительницы Новатхи. До нас дошли вести, что Острый Нож ведет Певчую Птицу в землю своих предков.
– И ты пришел посреди ночи, чтобы сказать мне об этом?
– Утро уже совсем близко. Я пришел сказать тебе, что Безволосый уплыл на каноэ вниз по реке.
– Хорошо, что он ушел. Если его захватят делавары, они смогут неплохо поразвлечься.
– Он взял бочонок пороха.
– Для делаваров?
– Не знаю. В одном дне пути ниже по реке стоит корабль.
– Корабль? Кто сюда плывет?
– Не друг.
– Макмиллан знает?
– Мак знает. Сказал разбудить человека, которого осейджи зовут Острым Ножом. Сказал, Безволосый может вернуться за женщиной Острого Ножа. Сказал привести Певчую Птицу в крепкий дом. Толстые стены.
– Кто-нибудь следит за Безволосым?
– Зед будет следить.
– Зед? Это хорошо?
– Очень хорошо.
Не сказав больше ни слова, индеец отступил в тень и исчез.
Тайна Макмиллана оказалась не такой уж и тайной: существует некий Зед, который за всеми следит, но которого трудно заметить.
Лайт взглянул на Мэгги. Они почти всю ночь занимались любовью. Казалось, ему никогда не утолить желание – и ей тоже. Сначала их соединение было быстрым и восторженным полетом к всепоглощающему экстазу. Потом они лежали рядом, и ее интимный пушок дразнил его напрягшуюся плоть, пока он не застонал и, жадно подавшись вперед, не погрузился снова в ее шелковые тенета.
Он снова и снова возвращался к реальности из пучины наслаждения и отодвигался от нее – только для того, чтобы она снова влекла его к себе своим прерывистым, почти рыдающим дыханием. Ее руки жадно ласкали его, неуклонно приближая к обжигающему, мучительно-сладкому взрыву. Страстность этого крошечного лесного эльфа просто поражала его.
– Мой муж! Мой милый муж! Мой Лайт! Жизнь моя!
Она повторяла эти слова снова и снова.
