– Финалисты отборочного тура будут участвовать в шоу «Будущие модельеры»! Около тысячи студентов прислали свои портфолио для участия в конкурсе, из них выбрали всего двадцать пять человек. И я в их числе!
– Мишель, это потрясающе! Я так за тебя рада! Подожди… ты сказал «отборочный тур»?
Он отпустил меня. Мы оба тяжело дышали.
– Да, из нас должны отобрать десять человек для участия, в шоу. Но раз вероятность составляет один из двух с половиной, то меня должны выбрать, правда?
– Конечно, – уверенно произнесла Энни. – Шампанское сюда!
Улыбка Мишеля померкла.
– Мы сейчас не можем позволить себе пить шампанское. Остался последний рывок. Мне понадобится около пяти тысяч долларов, чтобы подготовить портфолио для отборочного тура. Наверное, придется переступить через себя и позвонить папе. Может, он сменит гнев на милость.
– Тебе нужно пять тысяч? – удивилась Энни. – Ни в коем случае не звони отцу – в прошлый раз после разговора с ним тебе едва не потребовался психиатр.
– Всем нужно пять тысяч долларов, – пробормотала я. – Какое-то новое поветрие.
Энни порывисто повернулась и оценивающе взглянула на меня:
– О чем ты?
– Да так, ни о чем. Не волнуйся, Мишель. Мы с Фарреном приготовили небольшой сюрприз, – сообщила я, направляясь на кухню – проверить, имелось ли шампанское в холодильнике. – У нас, кажется, оставалась бутылка с того дня, когда мы обмывали новую роль Фаррена в «мыльной опере»?
– В дневном сериале, – поправил Фаррен, танцуя с Мишелем.
– Извини, в дневном сериале.
Я нашла бутылку, открыла, почти ничего не разлив, налила шампанское в пластиковые стаканы с надписью «С днем святого Патрика» и раздала всем.
– За Мишеля! Да превзойдет он самого Ральфа Лорена! – провозгласила я, поднимая стакан.
– И Веру Вонг! – добавила Энни.
– И Армани! – внес свою лепту Фаррен.
Лулу лаяла, весело гарцуя между нами.
Мишель стоял, сияя от радости, и слезы текли по его щекам; мы чокнулись и осушили стаканы. Я обняла Мишеля одной рукой.
– Милый, тебе лучше присесть. Мы с Фарреном хотим поведать, как у нас оказалась в точности нужная тебе сумма – ну, может, за исключением нескольких сотен на жизнь.
Слушая, как Фаррен взахлеб рассказывал о своем бонусе и о моем авансе, полученном от Мелиссы, Мишель раскрывал глаза все шире и шир, Энни, наоборот, напряженно щурилась. Наконец Фаррен закончил. Мишель ошеломленно молчал. А вот Энни – нет.
– Ты с ума сошла?! – заявила она, вскакивая со стула и тыча в меня длинным костлявым перстом. – Эти деньги тратить нельзя! У тебя ведь ничего не выходит с Мелиссой и Тони. И тебе придется вернуть ей две с половиной тысячи.
Я пожала плечами:
– Попробую еще раз.
– Еще раз? Да что тут пробовать?! С этим мужчиной все твои приемчики действуют с точностью до наоборот!
– Не ори! – рявкнула я в ответ. – Ты что, не видишь – я хочу помочь другу?
Мишель наконец обрел дар речи.
– Э-э… простите. Раз я и есть тот друг, которому ты хочешь помочь, можно мне принять участие в обсуждении?
Мы с Энни одновременно повернулись к нему:
– Нет!
Фаррен расхохотался, а Лулу отбежала и спряталась за его ногами.
Мишель наклонился вперед.
– Знаю, мои слова прозвучат эгоистично, особенно учитывая тот факт, что я в принципе мог бы воспользоваться кредитом. Но все же – ты не рассматривала возможность действовать «от противного»?
Я сверкнула глазами:
– Мне не нужна помощь в… что значит «от противного»?
Он развел руками.
– Если все твои действия дают обратный эффект, попробуй действовать наоборот.
Я задумалась.
– Что конкретно нужно делать?
