аккуратно подстриженной короткой бородкой и усами, он был похож на учителя физики или земского врача. Колчин невольно улыбнулся. Забавный человек подошел к нему и вдруг спросил:
— Простите, я разговариваю с Федором Алексеевичем Колчиным? — Он не совсем четко выговаривал букву «р» и от этого казался еще забавнее.
— Да, — весело подтвердил Колчин, — это я. Что вам нужно?
— Я бы хотел с вами поговорить. Извините, что беспокою вас так поздно.
— Пожалуйста. — Колчин вошел обратно в кабинет, пропуская вперед забавного посетителя.
«Интересно, как он попал в наше здание?» — подумал Колчин.
— Простите меня еще раз, что беспокою вас так поздно, — очень интеллигентно сказал этот господин. И, хотя на нем был галстук, Колчин вдруг подумал, что его гостю очень подойдет бабочка.
— Ничего, я все равно засиживаюсь в кабинете допоздна. Какое у вас ко мне дело?
— Разрешите представиться. Марк Абрамович Фогельсон.
Это был удар. Еще какой! Он даже испугался.
— Простите, как вас зовут? — немного заикаясь, спросил Колчин.
— Марк Абрамович Фогельсон.
Он ничего больше не спросил, глядя на своего коллегу. Это было как наваждение. Кто угодно, только не Фогельсон. Этот забавный толстячок, этот неуклюжий господин — полковник КГБ? Профессионал из группы «Рай»? Профессиональный убийца? В это невозможно было поверить. Но и не верить было нельзя. Колчин в душе даже восторгался маскировкой своего гостя. Заподозрить в нем хладнокровного «ликвидатора» было невозможно. Даже при самой буйной фантазии.
— Слушаю вас. — Он даже не знал, как прозвучал его голос.
— Вы, наверное, слышали обо мне, — продолжал гость, видимо, заметив эффект, произведенный его появлением. — Я полковник Фогельсон из бывшего отдела «С».
— Немного, — кивнул Колчин. — Кажется, спецподразделение «Рай». — Притворяться не имело смысла. Фогельсон точно знал, к кому шел.
— Совершенно верно. Группа «Рай». Вы в последнее время стали интересоваться нашей группой. Это профессиональное или из чистого любопытства?
— Я должен отвечать на ваш вопрос? — спросил Колчин.
— Как вам удобно. Просто мне самому стало любопытно, откуда такой повышенный интерес к нашей бывшей группе?
— Как вы сюда вошли? — Колчин старался выиграть время, чтобы немного прийти в себя.
— Странный вопрос, — удивился Фогельсон, — я ведь все-таки ваш коллега и, кстати, старше вас по званию. Почему бы мне не войти в мое бывшее учреждение?
— Марк Фогельсон, полковник КГБ, заместитель начальника группы «Рай», — Колчин говорил четко, стараясь произвести впечатление, — вы были уволены из КГБ еще в сентябре девяносто первого. Вы вошли в здание ФСК по старому удостоверению КГБ. Никогда в это не поверю.
— Нет, — улыбнулся Фогельсон. Улыбка у него была мягкая и добрая. — По новому удостоверению ФСК. Вы ведь тоже недавно вернулись на свое место. Вот и я решил вернуться на прежнее место службы. Вот мое новое удостоверение.
Он протянул Колчину свою книжку.
Тот, взяв удостоверение, внимательно изучил его.
Все правильно. Полковник Фогельсон работает в их аппарате уже более месяца. Печать, подпись заместителя директора ФСК, право на ношение оружия. Все было правильно. И все было неправильно. Этот Фогельсон не должен был попасть на работу в обновленную ФСК.
— Что вам нужно? — сухо спросил Колчин, возвращая удостоверение.
— Ничего, просто ваше понимание. — Фогельсон улыбнулся. — Мы хорошо знаем, какой вы отличный профессионал.
— Кто это — мы?
— Не нужно ловить меня за язык. Мы — это мы. Вы настоящий профессионал, Колчин, один из лучших следователей в нашей ФСК. Таких людей очень мало, их очень недостает.
— Вы пришли, чтобы сказать мне это? — Колчину удалось постепенно обрести равновесие.
— Нет, — Фогельсон характерным жестом пригладил свою бородку, — просто нам не нравится ваша предубежденность.
— Кому это — нам?
— Опять вы спешите, Федор Алексеевич, — укоризненно произнес Фогельсон. — Вчера вы уже заканчивали дело моего бывшего коллеги полковника Бахтамова, царство ему небесное. А потом этот роковой звонок в Минск. И вы случайно узнаете о гибели другого нашего сотрудника — Иванченко. Как отличный специалист, вы сразу сопоставили эти два уголовных дела и получили искомый результат. Не спорю, результат интересный, но это только гипотеза. Доказательств нет никаких. Тогда вы обратились за помощью к майору Коробову, который в нарушение существующих правил выдал вам, лицу, еще не прошедшему спецконтроль и не имевшему допуска к информации подобного рода, интересующие вас сведения. Это серьезное нарушение, Федор Алексеевич, и вы это знаете.
Колчин слушал, не перебивая.
— Конечно, это формальности, у вас раньше был допуск, но на формальностях построен наш мир. Вы незаконно получили список сотрудников группы «Рай», после чего снова позвонили в Минск и попросили прислать вам протокол вскрытия. Хорошо еще, что Иванченко действительно умер от сердечного приступа, иначе вы могли заподозрить черт знает что. А тут еще нелепое ранение вашего друга Бориса Коробова — вернее, сына вашего друга. И вы сразу решили, что речь идет о крупном заговоре, о какой-то злой воле, приказавшей убрать вашего друга. Милый мой Федор Алексеевич, вы ведь столько лет работали в КГБ. Вы же отлично знаете: если нам нужно кого-то убрать, мы убираем. И делаем это без лишнего шума, спокойно и тихо. Поэтому выбросьте из головы все ваши домыслы и сдавайте дело Бахтамова. Там больше ничего нет, уверяю вас…
— Поэтому вы ко мне и пришли, — не удержался Колчин. — Просто так, зашли на огонек, на чашку чая. Ваше появление здесь только укрепило меня в моих подозрениях.
Фогельсона трудно было смутить.
— Хорошо, предположим, что вы правы. И Бахтамова, и нашего минского друга Иванченко убрали по приказу свыше. Но тогда тем более вам не стоит вмешиваться в эту историю. Разве вы не знаете, что есть такое понятие — интересы страны?
— Это когда убирают неугодных свидетелей? — в упор спросил Колчин.
— В том числе и свидетелей, — согласился Фогельсон. — Это очень деликатная тема, мне не хотелось бы ее затрагивать.
— Зачем вы пришли?
— Предупредить вас. Завтра утром генерал Нефедов прикажет вам закрыть дело Бахтамова. Или передать его другому следователю. Я мог бы и не приходить сегодня вечером, но, зная ваш характер, ваше желание всегда добиваться правды, просто решил по-дружески вас предупредить. Выкиньте из головы это дело. Убийца найден, что вам еще нужно? Хаджиев действительно погиб в Чечне: у них такие нравы, кровная месть. На оружии его отпечатки пальцев. Все сходится. Не нужно мучить себя и других. Это не даст ничего хорошего.
— Я не совсем понимаю, вы мне угрожаете или предупреждаете?
— Бог с вами, Федор Алексеевич, — замахал руками Фогельсон, — разве я могу угрожать своему коллеге! Конечно, предупреждаю. У вас ведь семья, дети. Младшему вот все лекарство достать не можете. Да и у жены проблемы большие: перевели ее на полставки, а зарплата у вас не очень… И ведете вы не очень денежные дела: все убийства да теракты расследуете. А там взяток почти никаких. Конечно, все знают, что вы честный человек, но, согласитесь, несколько месяцев без работы больно ударили по семье. Хорошо еще, что вас взяли тогда в милицию. А если бы не взяли? Пришлось бы идти в охранники или телохранители к какому-нибудь банкиру или коммерсанту. А для вас это было бы очень некрасиво, вы бы наверняка отказались.
— Уходите, — взорвался Колчин, — я больше не хочу с вами разговаривать.
— Напрасно вы так, — поднялся Фогельсон, — я говорил в ваших интересах.
