наручниках.
Первым же ударом Дронго свалил сидевшего с краю громилу. Тут было не до сантиментов: он помнил, как дрался Михаил. В удар Дронго вложил всю свою злость. Второй успел вскочить, попытался что-то достать из кармана, но Манучар ударил его по ногам сзади, а Дронго нанес уже падающему сильный удар по шее. Через мгновение оба нападавших лежали на полу без движения.
— Как ты? — спросил Дронго.
Пытаясь отдышаться, Манучар только кивнул головой, показав, что все в порядке.
— Я отдам твои ключи.
Дронго вышел из номера и пошел к дежурной. Вернувшись, он увидел, что Манучар, не сдержавшись, несколько раз ударил ногой душившего его мучителя. У того было разбито все лицо, и он слабо стонал.
— Напрасно, — разозлился Дронго. — Сколько раз я тебе говорил, что бесполезная жестокость очень вредна.
Манучар ничего не ответил.
— Теперь быстро уходим, — предложил Дронго, — иначе у нас будут еще гости. Что они у тебя спрашивали?
— Что я знаю про Коновалову. Только о ней, — выдавил отдышавшийся наконец Манучар.
— Как они тебя захватили?
— Я дверь за собой не закрыл, — опустил голову напарник Дронго.
— А если бы я случайно не оказался здесь? — Дронго вздохнул. — Тебе во время соревнований выбили все мозги. Давай собирай свои вещи.
Через полчаса он уже звонил Арчилу домой.
— Мы были правы, Арчил, — сообщил Дронго, — этот банк очень хочет узнать новости о Коноваловой или о ее друзьях. Куда нам приехать?
— Вы подняли на ноги весь город, — недовольно сообщил Арчил. — Зачем ты полез в этот банк?
— У меня не было другого выхода, Арчил. Они что-то знают о Коноваловой и о твоем племяннике. Это совершенно точно. Там какая-то тайна.
— Что думаешь делать?
— Сейчас нужно отдохнуть, потом решим.
— Ладно, запиши адрес. Там хозяйка — надежный человек. Скажешь, что от меня. Ко мне не приезжайте. Завтра я сам позвоню.
Дронго вышел из телефонной будки.
— Вот мы и стали бомжами, Манучар, — невесело усмехнулся он. — Ладно, поедем к знакомой Арчила. Может, она даст нам приют на эту ночь.
ГЛАВА 12
Утром Колчин еще не успел разобрать бумаги, когда ему позвонил генерал Нефедов.
— Доброе утро, Федор Алексеевич, — сказал генерал. — Зайдите, пожалуйста, ко мне.
У него заныло сердце: неужели Фогельсон был прав?
— Слушаюсь, — официально сказал он, положив трубку.
Собрать свои бумаги, взять дело Бахтамова и дойти до кабинета Нефедова — все это заняло не более десяти минут. В приемной, как обычно, никого не было, кроме секретарши, которая молча показала на дверь.
На этот раз Нефедов, вопреки обыкновению, принял его, сидя за своим столом, в глубине кабинета.
— Садитесь, — негромко пригласил он Колчина.
Видимо, у генерала было плохое настроение, потому что он долго не решался заговорить.
— Осваиваетесь на новом месте работы? — вдруг спросил он. — Ведь перерыв был достаточно большой.
— Да, товарищ генерал. — Казалось, нервное состояние Нефедова передалось и Колчину.
— У вас много дел? — спросил Нефедов.
— Не очень. В производстве четыре. Я веду сейчас дело Бахтамова, — решил немного подыграть своему начальнику Колчин. Нужно знать всю правду, какой бы горькой она ни была.
Генерал не принял игру в поддавки.
— Вчера вы мне докладывали об этом деле, — беспощадно сказал он, — и я давал вам две недели на его завершение. Сегодня утром я узнал, что обстоятельства изменились.
Колчин вдруг вспомнил уверенное лицо Фогельсона.
— В общем, так, — продолжал генерал, — дело можете сдать другому следователю, а сами занимайтесь расследованием оставшихся дел.
— Кому я должен сдать дело? — очень спокойно спросил Колчин. — Вы не назвали фамилию.
— Да, действительно. К вам зайдет майор Белякович, сдайте дело ему.
— Почему? — спросил Колчин. Он не сказал больше ни одного слова, но даже этого вопроса оказалось достаточно, чтобы генерал вспыхнул.
— Так нужно, подполковник Колчин, выполняйте указание. Здесь вам не милицейский бардак.
Это было нечестно, и Нефедов знал, что это полный удар, но все-таки не удержался. Видимо, был очень раздосадован.
— Я должен знать, — холодно и подчеркнуто официально произнес Колчин, — на каком основании у меня забирают уголовное дело? Если его прекращают, то по каким обстоятельствам? Если мне не доверяют, то почему?
— Кто сказал, что вам не доверяют? — разозлился Нефедов. — Просто изменились обстоятельства дела. Так нужно, подполковник. Все, больше я ничего не скажу, выполняйте приказ.
— Вы разрешите обратиться с рапортом к директору? — спросил Колчин, вставая.
— По какому вопросу? — поднял на него глаза Нефедов.
— Я считаю несправедливым и неправильным изъятие у меня уголовного дела. Более того, я убежден, что убийцы полковника Бахтамова имели непосредственную связь с убийцами полковника Иванченко в Минске, а также имеют отношение к вчерашней аварии, вернее, наезду, — он все-таки волновался, — на майора Бориса Коробова. В связи с этим прошу разрешить мне обратиться к директору ФСК лично.
— Какой вы упрямый! — примирительно сказал Нефедов. — Ладно, садитесь, поговорим. При чем тут Коробов? Он ведь попал в простую аварию.
— Это был умышленный наезд, товарищ генерал, — твердо произнес Колчин. — Я вчера сам побывал на месте происшествия.
— Надо было хотя бы предупредить, — пробурчал генерал. — Что еще?
— Майор Коробов передал мне списки сотрудников группы «Рай». Формально он нарушил какие-то правила, так как на меня нет еще полного допуска ко всем документам. Но этот допуск был, и вы, товарищ генерал, об этом знаете.
Нефедов молчал. Он достал сигареты и сейчас дымил, слушая Колчина.
— Вчера вечером ко мне пришел полковник Марк Фогельсон, — продолжал Колчин. — Он предупредил меня, чтобы я завершил это уголовное дело или закрыл его по любым признакам. Я отказался, и тогда он пригрозил мне, что дело все равно закроют или отберут. Он даже предупредил меня, что завтра утром вы вызовете меня к себе и потребуете закрыть это дело или передать его другому следователю. Что вы и сделали, товарищ генерал, — строго закончил Колчин.
— Кто такой этот Фогельсон? — спросил Нефедов, не поднимая глаз.
— Бывший сотрудник спецподразделения «Рай» отдела «С».
— Он вам угрожал?
— Скорее предупреждал.
Нефедов помолчал, достал следующую сигарету.
— Вы считаете, я с ними заодно? — спросил он.
