— Какой правды? Я все расскажу, все что хотите.
— Куда делась Лариса Коновалова?
— Не знаю, правда не знаю. — От страха у него стучали зубы.
— Знаете, — спокойно возразил Дронго. — Опять врете.
— Нет… я… она… В общем, она видела наши документы, и мы… но это не я… честное слово.
— Какие документы она видела?
— Нашего банка. Там было финансирование некоторых партий, газет, особые статьи расходов. В общем, она увидела одну строчку и расплакалась. А потом и я узнал об этом.
— Как узнали?
— Она сама сказала мне, — уже обреченно говорил Русаков.
— Что за строчка была?
— Я не могу вам сказать… Это не мой секрет. Поймите, они меня убьют.
— Что это был за документ?
— Помните, погиб один журналист от взрыва бомбы?
— Да, конечно, помню.
— Там было финансирование этого проекта, — выдавил Русаков.
— Так это был ваш банк. Я всегда вас подозревал, — покачал головой Дронго. — И поэтому вы решили убрать девушку.
— Не я, — испугался Русаков, — честное слово, не я.
— Предположим, я вам поверил. Кто отдал приказ о ее ликвидации?
— Не знаю, честное слово, не знаю. Просто мне велели найти ее, но она больше не появлялась на работе.
— Куда она исчезла?
— У нее был знакомый парень, какой-то Реваз. Видимо, ушла к нему.
— Откуда вы это знаете?
— Нам сообщили. Нам сказали, что они остановились в «Савое». Мы послали туда группу ребят, но их там не нашли. Потом оказалось, что им помог бежать портье. Что было дальше, я не знаю. Но документы из кабинета у меня исчезли. Все решили, что это она. Ключи были только у меня и у нее. Кто-то влез ночью в мой кабинет и украл эти документы. Утром, когда наши люди приехали в «Савой», там уже не было ни этого грузина, ни Ларисы Коноваловой. Только недавно мы узнали, что им помогли бежать.
— Поэтому вы убили этого портье?
— Как убили? — испугался Русаков. — Разве его убили? Я ничего про это не знал.
— У вас пропали документы пятнадцатого?
— Верно. А откуда вы…
— Ваша охрана ничего не заметила? — игнорировал его вопрос Дронго.
— Ничего. Но потом мне сказали, что в мой кабинет кто-то лазил. У меня была целая проверка. Вызывали специалистов из МВД. Потом приказали искать Коновалову. Мне лично сказали, чтобы я следил за всеми, кто будет ее спрашивать. Вот поэтому я и обратил внимание на ваши слова.
Они уже выезжали за город, мелькали деревья, машина шла по шоссе.
— Куда мы едем? — снова спросил Русаков. — Я рассказал вам все, что знал. Клянусь вам.
— Кто разрабатывает все эти мероприятия в вашем банке? Не может быть, чтобы сам президент. Он для этого недостаточно подготовлен. Может, он выдающийся финансист, но в любом случае он вряд ли будет заниматься устранением нежелательных свидетелей и планированием таких акций. Так кто?
Русаков снова молчал.
Женщина повернулась к нему.
Он не выдержал ее взгляда:
— Бывший полковник милиции Юрков. Он занимает у нас должность вице-президента по вопросам безопасности.
— Где он работал раньше?
— В органах БХСС и уголовного розыска. Его в Москве хорошо знают. Он только недавно перешел к нам из УВД Москвы.
— А до этого был на вашем содержании, — кивнул Дронго. — Это похоже на правду. Манучар, здесь сверни направо. Мы едем в Орехово-Зуево. Там мы снимем номер в гостинице, и вы останетесь в нем вместе с Манучаром. Одно неверное движение, и он убьет вас. Чтобы вы чувствовали себя более комфортно, мы захватили наручники. А завтра утром мы вас отпустим. Договорились?
Русаков часто закивал, на глазах у него снова появились слезы.
— А что будет со мной? — спросила женщина, повернувшись к Дронго. — Я не могу оставаться до утра в такой компании. У меня дома сын один, он будет волноваться.
— Сколько ему лет?
— Двенадцать. Если вы разрешите, я хотя бы предупрежу дочь, чтобы она его забрала.
— А дочери сколько лет?
— Восемнадцать. Она уже замужем.
«Сколько же лет моей собеседнице?» — изумился Дронго. И, словно услышав его вопрос, женщина сказала:
— Мне тридцать девять лет, я очень рано вышла замуж. — Она даже улыбнулась.
— Мы вернемся в город вместе, — согласился Дронго. — А там на месте решим.
Все произошло так, как он планировал. В небольшой гостинице у них взяли паспорта и сразу выдали довольно просторный номер на двоих. Затем в номер прошли Русаков и Манучар. Дронго остался сидеть в автомобиле, пересев за руль. Он привык не доверять никому, не доверял и этой красивой немолодой женщине с такими голубыми глазами.
Через минуту Манучар вернулся, протягивая оружие Дронго.
— Я его приковал к батарее. Теперь не убежит.
— Все равно смотри в оба. Там напротив магазин. Зайди купи ведро, чтобы не водить его в туалет.
— Я еще должен убирать за ним его дерьмо! — обиделся Манучар. — Пусть делает под себя.
— Тогда ты не сможешь сидеть с ним рядом. И постарайся его не трогать. Очень тебя прошу. Будь внимателен: тебе кажется, что ты спортсмен и он у тебя в руках, а он может оказаться, как тот парень, чемпионом по карате. Не снимай с него наручников ни в коем случае, — сказал напоследок Дронго.
Манучар, ничего не ответив, пошел к магазину. Дронго переложил оружие в карман и завел мотор.
В город они возвращались молча. Уже темнело. Наконец женщина не выдержала.
— Мы возвращаемся в Москву?
— Едем к вам домой, — мрачно сообщил Дронго.
— Почему ко мне? — Впервые она немного встревожилась. — Что я скажу сыну?
— Придумайте что-нибудь, — немного резко ответил Дронго. — У нас просто нет другого выхода. Я понял, что вы не замужем.
— Мой муж погиб десять лет назад. Он был летчиком.
— Простите. И с тех пор вы одна?
— Одна. Чтобы удержаться на своем месте в нашем банке, где довольно хорошо платят, нужно принимать приглашение на обед этого кретина Русакова.
Она произнесла это с неожиданной злостью, но Дронго сделал вид, что ничего не заметил.
— Вы действительно ничего не можете придумать? — спустя несколько минут спросил Дронго.
— Придумаю что-нибудь. Просто у нас дома никогда не было посторонних мужчин. Никогда, — твердо сказала она.
— Одной, наверное, тяжело растить двух детей. — Дронго смотрел вперед, видя ее отражение в стекле.
— Справилась, — улыбнулась она. — Вы бандит или сыщик?
— И то и другое понемногу.
— Знаете, я так и думала. Вы слишком интеллигентны для бандита и слишком смелы для
