разнообразные блюда, которые я когда-то пробовал. Ел. Жрал!
Ух…
Чтоб отогнать наваждение, я спросил у Кирилловича:
– И где остался твой дом – в Москве?
– Нигде, – вздохнул он.
– Разбомбили?
– Да, нет. Обычный, «мирный» пожар. Когда первый год зимовали без газа и тепла. В соседнем подъезде взорвался баллон. А дом – старый. Перекрытия – деревянные…
– Не успели потушить?
– Чем? После бомбёжек – весь микрорайон без воды. Насосную станцию – ещё летом вдребезги…
– Ясно. И вы остались на улице.
– Нет. Перешли с женой в соседний дом. Сломали дверь в пустующую квартиру и вселились. Разница-то небольшая – что у себя, что там. Без воды и отопления.
– Электричество хоть было?
– Сначала, да. Потом отключили – за неуплату.
– Уроды… А много в Москве пустых квартир?
Он улыбнулся невесело:
– В Москве много пустых домов. Целые кварталы. Ещё во время бомбёжек люди уезжали. Сначала на время. А потом навсегда. Мегаполис – он, как живой организм. Сначала болеет, а потом умирает… В большей части Москвы коммуникации так и не восстановили.
– Нынешний режим ни хрена не делает?
– В нынешнем режиме заправляют гениальные финансисты. Куда попало денег не тратят. Им нужен «компактный европейский город», а не «столица азиатской империи». Ты думаешь, почему правительство в Тулу переехало? Одно название осталось: «Московская федерация».
– Умные люди, – скривился я, – Такие умные, что убивать жалко…
– Жалость – внеэкономическая категория. Они бы тебя не поняли.
Дождь усиливался. Влажный, холодный ветер дул в лицо.
Деревья намокли и плохо укрывали от косых струй.
– Сколько километров ещё идти? – уточнил Кириллович.
Нашёл у кого спрашивать.
Я брякнул наугад:
– Километров сорок.
– Может поищем укрытие? – несмело предложил старик, – Пока не стихнет…
Плохо, что у нас нет карты – хотя бы самой простой, с линиями дорог. И мы даже приблизительно не знаем, где находимся. Если развалины города близко – никаких привалов. Я б шагал без отдыха. Плевать на погоду – чем она хуже, тем лучше… Но если идти целый день – нет смысла месить грязь, промокая до нитки.
Укрыться и переждать?
Только где?
Я завертел головой.
Может, под вон тем раскидистым клёном?
Скользя по раскисающей почве, двинулся к дереву.
Кириллович верно мыслит. Сейчас, и правда, хорошо оказаться где-нибудь под крышей. И можно даже без чая и жратвы…
Или в пещере. Доисторические люди всегда прятались там от непогоды. Жаль, в среднерусской полосе пещер не бывает.
Цивилизация за многие века изобрела массу укрытий. А нам с Кириллычем досталось то же, что и несчастным австралопитекам – мокрые ветки над головой.
Я сделал несколько шагов, балансируя в грязи. И вдруг замер, как вкопанный.
– В чём дело? – шепнул Кириллович.
Я не смог ответить. Чувство тревоги было безотчётное. Я выдернул «вальтер» из кармана и снял с предохранителя. Только потом углядел – в кустах боярышника что-то не так. Словно через них продирались недавно. Не лось и не кабан… Единственный зверь подходил по росту и габаритам – человек.
Я всмотрелся, чувствуя холодок у сердца.
Следов на земле нет. Значит, перед дождём это было.
Кому понадобилось бродить по лесной глухомани?
Грибникам, охотникам?
И кто кроме зайцев может стать добычей…
Чёрт, а может, это и не глухомань вовсе? Может, рядом жилье?
Я присел, вслушиваясь и всматриваясь.
Никого.
Только дождь и ветер.
Аккуратно ступая, я отыскал ещё отметины. Надломленные веточки. Вмятины на палой хвое. Кто-то достаточно тяжёлый здесь прошёл. Не ребёнок. И отнюдь не стройная девушка.
Рядом хрустнуло. Я оглянулся и приложил палец к губам.
Старик виновато кивнул. Левая его рука чуть подрагивала. А правая – крепко, до белизны костяшек сжимала рукоять ножа.
Шагов через десять след оборвался. Напрасно я оглядывался по сторонам. Как обрезало. Не в небо же они улетели! Кругом густой лес. Разве что с вертолёта сбросили длинный канат?
Сомнительно.
Жаль, у меня нет собачьего нюха. Да и чем бы он помог, в такой дождь? Скоро и на хвое вмятин не останется…
С пологого холма, где мы находились, был отличный обзор. Я сел на кривой сук и минуты две изучал окрестности. Кириллович терпеливо хранил молчание.
«Хватит!» – решил я. Поднялся и… какое странное чувство, заставило меня посмотреть под ноги. Я нагнулся и быстро начал разгребать палую хвою.
Наружу показался край люка.
– Это что такое? – шёпотом удивился Кириллович.
Как будто я знаю.
Сверху люк был покрыт слоем дёрна. Очень аккуратно. Трава неотличима от той, что растёт на холме. Можно стоять у самой крышки и ни фига не заподозрить.
Маскировку я расчистил. Осталось убрать ту дровеняку, на которой я сидел минуту назад. Она лежит поперёк люка – это удобно. Точно знаешь, что внутри никого нет.
Старик спрятал нож и бросился мне помогать. Схватился за тяжеленный сук…
– Не тронь!
Кириллович замер. И повернул ко мне недоумённое лицо.
– Отойди! – приказал я.
Он попятился. А я внимательно осмотрел кусок дерева.
Так и есть!
Тонкая, чуть заметная проволочка. Спрятана внизу. Ногой её не зацепишь. Только если начнёшь поднимать дерево.
Я провёл рукой, разгребая вокруг лесной мусор. Осторожно ковырнул пальцами влажную землю…
Устройство оказалось незамысловатым. Пластиковый цилиндр размером с пачку «Дирола». Вряд ли внутри взрывчатка. Скорее это радиодатчик. Подаёт владельцам сигнал о незваных гостях. Я отсоединил проволочку. Грязные руки вытер о траву. Ещё раз осмотрел датчик и спрятал в карман – сгодится на доброе дело.
Убрал дровеняку в сторону. Опять изучил крышку люка. Ага! Есть. Ещё один сюрприз.
– Дай нож и отойди подальше, – скомандовал я Кирилловичу.
Концом ножа зацепил маленький крючочек и снял его с такой же незаметной петельки. Отпрянул
