внимание на молодых мужчин. Ничего сверх, молча сказало вдогонку с небес с предостережением, и он скопировал самого рослого и могучего, а черты лица, цвет волос, длину рук и обаятельную улыбку насобирал у самых красивых мужчин по всей земле.
Опустившись в густом лесу, он облекся плотью, попрыгал, привыкая к своему новому телу, подвигал мышцами лица. Вода небольшого лесного озера отразила внешность очень красивого молодого мужчины, самого рослого из возможных и, как он решил самодовольно, самого красивого.
Истеарь собирала ягоды, когда из леса вышел человек и пошел в ее сторону. Она покосилась в сторону своего дома, успеет ли добежать или позвать на помощь, если у незнакомца дурные намерения, однако тот широко улыбался и вскидывал вверх руки.
— Я друг, — крикнул он. — Малость заблудился. Не подскажешь, как выйти на дорогу?… О, тут и село близко?
Она ответила с облегчением:
— Ты, наверное, городской?
Он удивился:
— Почему?
— Они всегда теряются в лесу легко. А здесь ведь каждый жучок подсказывает дорогу!
— Не знал, — ответил Шехмазай искренне. — Вообще-то я многое не знаю. Я пошутил насчет того, что заблудился. Я не могу заблудиться вообще нигде и никогда.
Она насторожилась.
— А зачем ты соврал?
— Я не соврал, — объяснил он, — а пошутил. На самом деле я не человек, а ангел. Но не бесплотный, таким я был раньше… Я пленился твоей красотой, я возжелал тебя, и Господь отпустил меня! Я возьму тебя в жены, хочу ощутить все те земные радости, что доступны людям.
Истеарь в сомнении покачала головой.
— Ангел? Откуда это видно?
Он сказал со смехом:
— Хочешь, я стану невидимым?
— Это и колдуны могут, — возразила она. — А колдовать нехорошо, Господь не велит. Если ты ангел, то ты в состоянии летать на небо?
— Да, — ответил он гордо. — Достаточно сказать всего лишь слово, чтобы я очутился на небе.
Она покачала головой.
— Не верю. Что это за слово, что обладает такой мощью?
— Это имя Господа нашего, — ответил он значительно.
— Не может быть, — прошептала она. — такого не может быть… Произнеси это слово! Нет, скажи его мне, чтобы я поверила.
Он наклонился к ее уху.
— Слушай…
Она выслушала, кивнула, Шехмазай не успел и глазом моргнуть, как она быстро и громко произнесла имя Господа. Шехмазай только охнул и остался с раскрытым ртом, мгновенно поняв, что женщина просто- напросто одурачила его.
А Истеарь только вскрикнула, как ее подхватил незримый вихрь, и во мгновение ока она очутилась в дивном сверкающем саду, краше которого не могла и представить. Ласковый голос произнес:
— Ты сохранила непорочность свою, ускользнув от соблазна и соблазнителя. Это сад Эдема, ты здесь будешь жить… в ожидании, когда его постепенно будут наполнять праведники и великие герои, положившие жизнь во имя Цели. А пока познакомься с Енохом…
Азазель опустился на землю, озарив ее дивным светом: капельки росы вспыхнули, как жемчужины, травы стали зеленее, а кузнечики ликующе запиликали песенки.
Агидель оглянулась в изумлении и ахнула: к ней подходил с доброй улыбкой на лице светлый ангел: на голову выше ее, широкий в плечах, с могучими крыльями за спиной.
Она торопливо опустилась на колени.
— Господин…
Он говорил ласково:
— Ты прекрасна… Я увидел твою красоту давно, но сегодня умолил Всевышнего отпустить меня на землю. Я облекусь плотью, и если ты захочешь, то возьму тебя в жены.
Она в смятении смотрела на него снизу вверх, все еще на коленях.
— Господин! Как можно…
— Можно, — заверил он. — Всевышний позволил.
— Нет, но… я простая женщина… ты — ангел Божий…
Он сказал ласково, но теперь она слышала и сдерживаемый восторг в его сильном красивом голосе:
— Ты — прекрасна, а красота выше всех званий. Выше даже ангельского! Это я должен просить тебя взять меня в мужья, потому что ты, говорю еще раз, прекрасна. Позволишь ли ты взять тебя? Если нет, то я вернусь на небо. Только ты одна в этом мире способна удержать меня.
Он с такой тревогой и ожиданием смотрел на нее, словно она и в самом деле могла отвергнуть. Агидель воскликнула торопливо:
— Да, конечно! Ты так прекрасен…
Свет, окружающий его, вспыхнул еще ярче. Агидель от неожиданности закрыла глаза, но в следующий миг свет погас, перед ней стоял очень красивый, рослый молодой мужчина, атлетически сложенный, толстые мускулистые руки, плоский живот в квадратиках мышц, с длинными стройными ногами, перевитыми толстыми сухожилиями и сухими мускулами.
Она смотрела на него во все глаза, а он с улыбкой поднял с земли оброненный ею платок, повязал вокруг своих чресел и сказал с улыбкой:
— Тебе этот платок больше не понадобится.
Она с испугом посмотрела, когда он властно протянул к ней руку, но ангел поднял ее легко и красиво, тут же притянул к себе, и Агидель охнула в его крепких объятиях.
— Ой, нельзя же так…
— Почему? — удивился он. — Я теперь во плоти. А человеку все можно.
Она смущалась и опускала голову, но его горячие губы отыскали ее рот, и Агидель ощутила, как незнакомое чувство медленно воспламеняет ее кровь, ноги слабеют, а сердце бьется все чаще и взволнованнее.
Он целовал ее жадно, чувственно, но еще неумело, и страсть начала овладевать обоими. Потом Агидель ощутила, как сильные руки подхватили ее, она прижалась к могучей груди, сердце там стучит гулко и мощно, мир колыхнулся и поплыл, а немного погодя он уложил ее на пахнущее цветами сено, Агидель сама, удивляясь своей отваге, сбросила одежды и протянула к нему руки.
Тетрамон опустился на землю поблизости от выбранного Азазелем места и взял себе сразу троих сестер. Бракиэль облекся плотью в соседнем городе, его видели несколько раз, другие ангелы опускались в беспорядке просто на землю, а не в заранее облюбованные места, как Азазель, или подобно Тамиэлю, которому было все равно где, и потому он опустился поближе к Кохвиэлю.
Безмерное и оглушающее счастье нахлынуло на Тамиэля с такой мощью, что он даже не мог себе представить, как это он существовал без любви к женщине, без этих страстей, что дает такое неказистое с виду тело, без нового удовольствия, когда садился обедать и жадно пожирал жареное мясо, рыбу, овощи и фрукты, наслаждаясь неслыханными ранее ощущениями.
Да что там мясо, даже пробежаться по росе, прыгнуть в озеро и поплавать, ощущая, как тугие волны мешают передвигаться, но в то же время поддерживают и не дают утонуть!
Как-то его навестил Кохвиэль, странный и непривычный в облике загорелого черноволосого мужчины
