голубенькие оправляют перья.Ну что ж, ну что ж, да не разбудит страхвас, беззащитных, среди этой ночи.К предательству таинственная страсть,друзья мои, туманит ваши очи.О одиночество, как твой характер крут!Посверкивая циркулем железным,как холодно ты замыкаешь круг,не внемля увереньям бесполезным.Так призови меня и награди!Твой баловень, обласканный тобою,утешусь, прислонясь к твоей груди,умоюсь твоей стужей голубою.Дай стать на цыпочки в твоем лесу,на том конце замедленного жестанайти листву, и поднести к лицу,и ощутить сиротство, как блаженство.Даруй мне тишь твоих библиотек,твоих концертов строгие мотивы,и — мудрая — я позабуду тех,кто умерли или доселе живы.И я познаю мудрость и печаль,свой тайный смысл доверят мне предметы.Природа, прислонясь к моим плечам,объявит свои детские секреты.И вот тогда — из слез, из темноты,из бедного невежества былогодрузей моих прекрасные чертыпоявятся и растворятся снова.
Мои товарищи
1— Пока! — товарищи прощаются со мной.— Пока! — я говорю. — Не забывайте! —Я говорю: — Почаще здесь бывайте! —пока товарищи прощаются со мной.Мои товарищи по лестнице идут,и подымаются их голоса обратно.Им надо долго ехать-де Арбата,до набережной, где их дома ждут.Я здесь живу. И памятны давномне все приметы этой обстановки.Мои товарищи стоят на остановке,и долго я смотрю на них в окно.Им летний дождик брызжет на плащи,и что-то занимается другое.Закрыв окно, я говорю: — О горе,входи сюда, бесчинствуй и пляши!Мои товарищи уехали домой,они сидели здесь и говорили,еще восходит над столом дымок —это мои товарищи курили.Но вот приходит человек иной.Лицо его покойно и довольно.И я смотрю и говорю: — Довольно!Мои товарищи так хороши собой!Он улыбается: — Я уважаю их.Но вряд ли им удастся отличиться.— О, им еще удастся отличитьсяот всех постылых подвигов твоих.Удачам все завидуют твоим —и это тоже важное искусство,и все-таки другое есть Искусство, —мои товарищи, оно открыто им.И снова я прощаюсь: — Ну, всегохорошего, во всем тебе удачи!
