Вино мое, я твой заблудший князь,привязанный к двум деревам склоненным.Разъединяй! Не бойся же! Со звономменя со мной пусть разлучает казнь!Я делаюсь все больше, все добрей!Смотрите — я уже добра, как клоун,вам в ноги опрокинутый поклоном!Уж тесно мне средь окон и дверей!О господи, какая доброта!Скорей! Жалеть до слез! Пасть на колени!Я вас люблю! Застенчивость калекибледнит мне щеки и кривит уста.Что сделать мне для вас хотя бы раз?Обидьте! Не жалейте, обижая!Вот кожа моя — голая, большая:как холст для красок, чист простор для ран!Я вас люблю без меры и стыда!Как небеса, круглы мои объятья.Мы из одной купели. Все мы братья.Мой мальчик, Дождь! Скорей иди сюда!12Прошел по спинам быстрый холодок.В тиши раздался страшный крик хозяйки.И ржавые, оранжевые знакивдруг выплыли на белый потолок.И — хлынул Дождь! Его ловили в таз.В него впивались веники и щетки.Он вырывался. Он летел на щеки,прозрачной слепотой вставал у глаз.Отплясывал нечаянный канкан.Звенел, играя с хрусталем воскресшим.Дом над Дождем уж замыкал свой скрежет,как мышцы обрывающий капкан.Дождь с выраженьем ласки и тоски,паркет марая, полз ко мне на брюхе.В него мужчины, поднимая брюки,примерившись, вбивали каблуки.Его скрутили тряпкой половойи выжимали, брезгуя, в уборной.Гортанью, вдруг охрипшей и убогой,кричала я:— Не трогайте! Он мой!Он был живой, как зверь или дитя.О, вашим детям жить в беде и муке!Слепые, тайн не знающие рукизачем вы окунули в кровь Дождя?Хозяин дома прошептал:— Учти,еще ответишь ты за эту встречу! —Я засмеялась:— Знаю, что отвечу.Вы безобразны. Дайте мне пройти.13Пугал прохожих вид моей беды.Я говорила:— Ничего. Оставьте.Пройдет и это. —На сухом асфальтея целовала пятнышко воды.Земли перекалялась нагота,и горизонт вкруг города был розов.Повергнутое в страх Бюро прогнозовосадков не сулило никогда.