— Да, — улыбнулась Шира. — Мы можем гордиться нашим замыслом. Вплоть до самого старта, когда мы впервые включили силовое поле гипердвигателя, наш аппарат невозможно было отличить от любого другого клочка Земли, нетронутого Кваксом благодаря древним памятникам.
— Потому и отсутствует корпус, — сделал вывод Майкл. — Но подождите, ведь он обладает громадной массой, сравнимой с массой небольшого астероида; Квакс легко мог обнаружить его с орбиты по гравитационной аномалии.
Шира неопределенно пожала плечами.
— Мне трудно отвечать за Квакса. Возможно, он был излишне самоуверен.
Пул, скрестив ноги на коврике, облокотился на стену и пристально посмотрел в спокойное лицо девушки. Что-то в Шире определенно волновало его. Ему было трудно все время помнить, что в отсутствие «Антистарости» физический возраст человека полностью соответствует возрасту биологическому. И теперь только, с внезапным приступом грусти, Майкл осознал всю новизну Будущего мира. Для двадцатипятилетней девушки ощущение смертности должно было быть действительно пугающим. Она описывала кровавую историю человечества, угнетающую перспективу бесконечной и бесславной войны в космосе, даже режим Квакса, о котором знала не понаслышке, со скучным безразличием.
Майкл наконец с трудом понял, что для этой девушки ее жизнь не представляла никакой ценности.
Он наклонился вперед.
— Хорошо, Шира, давайте не будем играть в прятки, — предложил он. — Я знаю, что вы здесь делаете, но я еще не знаю, почему вы здесь.
Шира опустила взгляд на поднос с уже остывшей едой.
— И что же, по-вашему, мы намерены делать? — тихо спросила она.
Майкл ткнул кулаком в мономолекулярный пол жилища.
— Ваш корабль — это соты, заполненные черными микродырами. За исключением гипердвигателя это все, что вы смогли захватить с собой в наше время. Кроме того, вы находитесь на орбите вокруг Юпитера. При помощи вашего гипердвигателя вы можете либо отправиться назад, либо перемещаться по нашей Системе. Мне кажется, что ваш план — взорвать Юпитер, превратив его при помощи сингулярностей в черную дыру…
Он услышал, как Гарри вскрикнул от удивления. Мириам осторожно коснулась его плеча.
— О Господи, Майкл, я только теперь поняла… Ты думаешь, они на это способны?
— Я уверен в этом. — Пул, как следователь, внимательно посмотрел на Ширу. — Разумеется, целью этого проекта является свержение Квакса или создание таких условий, при которых он вынужден будет убраться. Я пока не понимаю, каким образом уничтожение Юпитера может в этом помочь. Я не знаю также, должны ли мы позволить им это совершить.
Шира наконец подняла голову и посмотрела на него. В ее голубых глазах вспыхнул внезапный гнев.
— Как вы можете противопоставлять себя нам! Вы ничего не знаете о наших намерениях, как вы посмели…
— Как вы посмели модифицировать уже произошедшую историю? — быстро переспросил Майкл.
Шира закрыла глаза и на несколько секунд неподвижно застыла в позе лотоса, ее слабая грудь содрогалась от прерывистого учащенного дыхания. Когда она вновь открыла глаза, ее взгляд был вновь спокоен.
— Майкл Пул, вам лучше быть нашим союзником, а не нашим врагом, сказала она.
— Как и вам, — улыбнулся он в ответ.
Шира грациозно поднялась с пола.
— Я должна проконсультироваться, — сказала она и, не добавив ни слова, вышла.
Майкл и Мириам принялись за остывшую еду. Гарри продолжал висеть, как неподвижное облачко тумана.
8
Парц, сжавшись в комок, плавал в вязком пространстве Сплайна.
— Язофт Парц, Язофт! Просыпайтесь.
Парц дернулся от неожиданности, но плотная жидкость и упругий костюм смягчили его движение. Вязкая плотная среда, плавно переливаясь, отбрасывала волнообразные тени на кроваво-красные стенки камеры, в которую он был заключен. Парц поморгал, чтобы прогнать сон. Возле него плавал одинокий светящийся шар.
На несколько мгновений он был полностью дезориентирован. Трепыхался, как попавшая на крючок рыба, неуклюже пытаясь подплыть к ближайшей стенке. За ним тянулись шланги систем жизнеобеспечения, другим концом уходящие в тяжелый металлический контейнер, укрепленный на одной из стен.
— Парц, вы проснулись? Уже пора!
Голос очередного Правителя Земли, хладнокровного убийцы Квакса, произвел на Парца неожиданно успокаивающее воздействие. Самообладание вернулось к нему.
Он прошептал, обнаружив, что у него пересохло в горле:
— Да, я уже проснулся.
— Я открываю веко.
— Нет, не надо. — Язофт, в приступе непонятной ему самому застенчивости, не хотел покидать спальную камеру, не совершив утреннего туалета. Он оттолкнулся от стены и включил блок управления, вмонтированный в правое запястье его костюма. — Дайте мне, пожалуйста, еще одну минуту!
Квакс не ответил; Парц счел, что он раздражен.
Костюм Парца, прозрачная непроницаемая оболочка, надетая поверх тонкого хлопчатобумажного белья, был спроектирован для длительной носки. Парц чувствовал, как он шуршит по коже, очищая поры. Он нажал губами на патрубок, торчавший из шлема, и в рот полилась ледяная жидкость, сильно напоминавшая по вкусу апельсиновый сок. Утолив жажду, открыл рот, и ультразвук очистил его зубы.
Парц помочился, загрязненные фильтры направились по коммуникационным трубопроводам в настенный контейнер для регенерации.
Позавтракав и закончив туалет, Парц несколько минут сгибался и растягивался, пытаясь получше разработать мышечные группы. Особенно серьезно он занимался тренировкой спины и плечевого пояса; после восьми часов, проведенных в не самой удобной позе, отяжелевшие невзирая на «Антистарость», суставы слегка поскрипывали.
Затем он сделал несколько глубоких вдохов-выдохов и почувствовал легкие покалывания от начавшей быстро циркулировать свежей крови. С печалью подумал о том, что неплохо было бы делать такую же зарядку каждый день. Этот костюм всем был хорош, но не мог заменить уютной кабины флиттера, с прогулками под душ и необходимостью самому подносить ко рту завтрак.
Но выбора не было.
— Парц, — проскрежетал Квакс, — у вас еще пять минут.
Парц кивнул.
— Я сожалею, — сказал он, — мне нужно время, чтобы полностью привести себя в порядок.
Квакс, казалось, задумался над этим.
— Парц, несколько следующих часов корабельного времени могут стать наиболее значительными в истории обеих наших цивилизаций. Вы заслужили привилегию быть единственным человеком вашей эпохи, который станет непосредственным свидетелем всего, что произойдет. Почему же вы столь долго не можете привести себя в порядок после сна?
— Я ведь человек, — пробормотал Парц. — Даже если наступит конец света, мне все равно необходимо время, чтобы надеть штаны.
Квакс ненадолго замолчал.
— Теперь ваши метафорические штаны уже надеты? — наконец осведомился он.
