просьба «в целях соблюдения секретности проведенных мероприятий по государственной защите Раевского В.И. и в связи с тем, что все, касаемые в этой части документы сосредоточены в секретном архиве ФСНП РФ, выслать секретной почтой „Поручения по проведенным мероприятиям“ (то есть по выдаче новых документов, получению нового жилья и проведению пластической операции по изменению внешности). В общем, чтоб не осталось никаких следов. Умно, ничего не скажешь!
– Вот видишь, – удовлетворенный произведенным впечатлением, продолжил Лао, – твои бывшие начальники постарались, чтобы о Раевском и воспоминаний не осталось. Ты – никто и нигде... Ах да, забыл, извини, ты же находишься в федеральном розыске! Нормальный статус приличного гражданина... В общем, думай. Пора, Владимир Иванович, принимать решение. Я отдаю тебе пакет документов, мы подписываем строго конфиденциальное соглашение, хочешь, золотыми буквами. Ты снова станешь Раевским, или Кузнецовым, или Михельсоном, кем хочешь. Мы находим тебе опытного адвоката, он затевает судебное дело, по необходимости можно привлечь прессу. Это будет бомба. Тебя восстанавливают во всех правах, ты возвращаешься на Маросейку, 12, в нынешний наркоконтроль. Тебе возвращают звание, дают новое – досрочно. Перед тобой извиняются, ведь это именно твои налоговые полицаи упекли тебя в Бутырку... Тебе выплачивают приличную компенсацию, лишь бы о твоей фантастической истории не пронюхали журналисты. И вот ты снова служишь закону. И нам тоже... Злоупотреблять заданиями не будем, золотую курочку беречь надо. Так говорят русские? Мы будем продвигать тебя до генеральских погон. И самое главное – ты сможешь отомстить системе, которая превратила тебя в убийцу, зэка, психа. Решайся!
Из этой же черной папки Лао достал два плотных мелованных листа, обрамленных по периметру золоченым восточным орнаментом. Первый лист на английском и русском языках был озаглавлен: «СОГЛАШЕНИЕ О СОТРУДНИЧЕСТВЕ». Далее на английском следовало, что я такой-то, такого-то года рождения, обязуюсь следовать договору, и в частности... Далее достаточно подробно были расписаны мои обязанности по предоставлению информации.
– Торжественное обещание предателя! – оценил я проект. – А ты не боишься, что я стану вести двойную игру?
– Ты можешь вести хоть тройную игру. Но твоя работа будет оцениваться по наркотрафику. По объемам перевозок грузов. Ты будешь сообщать о проводимых операциях против нас и наших партнеров. А мы будем для отчетности сбрасывать тебе мелкоту, которая не будет знать нашей сети и наших маршрутов.
Лао придвинул мне листы с каемкой. Присмотревшись, я увидел, что в орнаменте изящно вплетены извивающиеся змейки.
– Надо всего лишь переписать этот текст на русском языке, – пояснил Лао. – И расписаться...
– А под какой фамилией?
Лао призадумался.
– Под двумя – Кузнецов и Раевский... Поработаешь года три-четыре на нас. Купишь на Пхукете виллу. Что еще нужно для счастья: белоснежный коралловый песок, изумрудное море, красавица жена...
Напоминание о Паттайе из уст мерзавца Лао как резануло. Он тоже заметил, что Патка уже давно терпеливо ждала меня в дальнем углу террасы.
Я сказал, что ответственные решения надо принимать на свежую голову и, окликнув Паттайю, сообщил «компаньонам», что хочу освежиться в море.
На пляже мы быстро разоблачились. На мне были плавки «командора» с пятью звездами на бедре, а Паттайя, стянув джинсы и футболку, оказалась в приличествующем тайской девушке облегающем черном трико, правда, укороченного варианта.
– Ты похожа на подводного диверсанта! – похвалил я.
Взявшись за руки, мы вошли в лазурную и теплую, как в озере, воду. На море не было ни морщинки. Мы не проплавали и пяти минут, как почувствовали, что вода буквально уходит из-под ног. Отлив был такой стремительный, что исчезающее море пенилось, как пиво. Оно будто сделало гигантский вдох. За считаные минуты вода ушла от берега метров на двести и обнажила песок. Отдыхающие, особенно дети, с визгом и восторгом восприняли этот неожиданный подарок природы. Все бросились собирать кораллы, всевозможных размеров моллюсков, трепыхающихся в маленьких лужицах рыбок. Прямо у наших ног сердито затаился, выставив иглы, морской еж.
– Это нехорошо, – серьезно произнесла Паттайя. – В это время прилива не должно быть. Скоро пойдет большая волна. Я знаю!
– Ты уверена?
– Да! – раздраженно ответила Паттайя. – Надо предупредить людей!
Тут я увидел Марию в алом купальнике со своим новым другом Стецьком. Они самозабвенно собирали ракушки.
– Мария! Сейчас за отливом пойдет большая волна. Немедленно уходите, Паттайя сказала, она знает...
– Ага, хитрые, а сами все ракушки соберете, – весело отказалась она. – Смотри, какую нашли!
Она показала раковину размером с хороший мужской кулак с нежно-розовым перламутром изнутри.
– Ну, и черт с вами!
Стецько недовольно покосился на меня.
Я вздрогнул, когда Паттайя закричала что есть силы:
– Go away! Danger! Big waves! Tsunami!
Я тоже подключился, но и моя мощная глотка не возымела эффекта. На нас смотрели, как на умалишенных, к тому же разрушающих своими криками райскую прелесть морского утра. Цивилизованная Европа всегда предпочитала выполнять лишь официальные инструкции и предписания. Мы же своим видом никак не походили на местный персонал.
Лишь одна семейная пара с двумя малышами, собрав вещи, торопливо покинула пляж.
– Ну, я не знаю, как им еще объяснить, – в отчаянии произнесла Паттайя. – Это цунами! Оно всегда начинается с резкого отлива... Хотя, может, пронесет. На море цунами бывает слабее, чем в океане...
– Смотри! – не удержался я от возгласа.
На линии горизонта моря появилась полоска, будто тщательно приглаженная складка. Беззвучно двигаясь к берегу, она стала похожа на светлую кайму, вроде меховой оторочки вчерашнего Марийкиного костюма Снегурочки.
– Пошли в отель! – не выдержал я.
Лао и Шамиль сидели на террасе в тех же позах и о чем-то лениво переговаривались. Только документы были вновь упакованы в кейс.
– Как водичка? – игриво спросил Лао.
Шамиль при моем появлении снова закаменел. Не мог простить мою «проверку на реакцию».
– Мало не покажется, – ответил я. – Прогнозируется цунами.
– Ну что ж, посмотрим отсюда за разгулом морской стихии... Ну, ты как, решился? – после паузы напомнил он. – Кстати, знаешь, кто первыми облюбовали Пхукет как место для отдыха? Американские вояки, они проходили здесь реабилитацию и быстро смекнули, что лучшего места в мире просто не существует. Тебе, как бывшему военному, тоже должно понравиться «бросить здесь кости».
– Звучит двусмысленно, – усмехнулся я.
Солнце жарило все сильней, в синем небе – ни облачка. Наш «саммит» достиг точки кипения. Я должен был дать ответ. Паттайя стояла неподалеку от нас, облокотившись на балюстраду.
– Смотрите! – неожиданно позвала она.
Я вскочил, вслед за мной нехотя поднялись Шамиль и Лао.
Светлая кайма на горизонте превратилась в белую кипящую волну, стремительно надвигающуюся на берег. Но люди на пляже, похоже, не сознавали опасности, как завороженные продолжали смотреть на неожиданное зрелище. И вдруг волна как обезумела: подхватила и погнала перед собой с огромной скоростью лодки рыбаков, парусники, корабли, так мирно и естественно дополнявшие морскую идиллию. Лишь тогда пляжники запоздало осознали коварную силу стихии. Женщины, мужчины, подхватив детей, в панике бросились к набережной. Могучий рев морского вала, как от снижающихся самолетов, заглушил крики ужаса. Не дойдя до берега, волна вздыбилась двенадцатиметровой белой стеной и взорвалась, обрушившись на пляж мегатонной мощью и в мгновение уничтожив прибрежные постройки, набережную. Очередным, кроваво-коричневого цвета взрывом волна смыла с лица земли вторую линию – пальмы,
