орбит.
– И вы, миледи? – дрожащим голосом спросила миссис Девон. – Что это у вас в бокале? Неужели бренди?
– Боюсь, что это именно так, – спокойно ответила Capa, сдерживая улыбку.
– С ума сойти, – возмутилась миссис Девон, и грудь ее, сжатая корсетом, заволновалась. – Я еще никогда не видела, чтобы люди ели так поздно, а пили так рано. Ох уж эти мне столичные манеры!
И она вышла из библиотеки, не переставая бормотать себе что-то под нос и сокрушенно качая головой.
Capa взглянула на Джеффри, он – на нее, и они оба расхохотались.
– Так какие же у тебя теперь манеры, Джеффри? Деревенские или столичные? – спросила Capa, немного успокоившись.
– И сам теперь не пойму, – продолжая смеяться, сказал Джеффри.
Capa снова закатилась смехом.
– Между прочим, я тоже!
Затем они оба резко замолчали. Джеффри перевел дух и вернулся к разговору, который прервало появление миссис Девон:
– Ты говорила о том, что я должен знать – что именно?
– Да так. Ничего серьезного, – небрежно бросила Capa.
За дверью послышался громкий удар, затем звон.
– О боже! – воскликнула Capa. Она еще раз приложилась к бокалу и поспешно поставила его на стол. – Пойду посмотрю, что там случилось.
И она поспешила к выходу. Джеффри крепко сжимал в руке свой бокал, провожая девушку взглядом. Что с ним происходит? Что вообще происходит, черт побери?
Джеффри задавал себе вопросы, но не находил ответы на них.
«Будь выше обстоятельств, будь сильнее их», – как заклинание, повторяла Capa, изучая свое отражение в зеркале. Да, выглядела она великолепно. И новое платье удивительно шло ей – то самое, вышитое золотом и так гармонично сочетавшееся с ее темными локонами. То самое, что так приглянулось Джеффри в тот день, когда отец объявил о своей помолвке с Мелани.
«Рука судьбы?» – подумала Capa.
За последнюю неделю она о многом успела передумать и поняла, как ей следует жить дальше. Жизнь ее изменилась так сильно и так стремительно… Но к чему жалеть о том, что ушло безвозвратно? Лучше радоваться тому, что пришло на смену. Радоваться, например, за отца и за Мелани, так счастливо нашедших друг друга.
И Capa радовалась за них. Единственное, что ее тревожило, так это она сама. Capa боялась стать помехой их счастью, превратиться для них в бельмо на глазу. При ней, при Саре, Мелани никогда не сможет взять в свои руки управление хозяйством. В последние дни Саре это стало особенно понятно, когда она увидела, как слуги, оказавшись при двух хозяйках, невольно предпочитают сохранять верность прежней. Две хозяйки под одной крышей… Щекотливая ситуация. И не только для слуг. Capa сухо рассмеялась. Еще немного, и она превратится в занудную, мешающую всем хозяйскую дочку.
А пока Лондон был полон слухов о ее отце и о Мелани. Еще бы! Во-первых, всех удивляла разница в возрасте жениха и невесты. Их брак называли за глаза браком Осени с Весной. Во-вторых, никому не давал покоя тот факт, что дерзкая провинциалочка увела из-под носа столичных леди лорда Бевингтона – мужчину не только знатного, но и на редкость богатого.
Впрочем, Capa была уверена, что эти слухи довольно скоро утихнут. А вот с ней все обстоит куда сложнее. О Кендалле посудачат и забудут, когда поймут, что этого завидного жениха уже не вернуть. Вот тут-то и начнут судачить о дочери Бевингтона.
Припомнят, что Несравненная попала впросак, причем дважды. В первый раз – когда едва не вышла замуж за Равенвича, который стал посмешищем всего Лондона и вынужден был бежать на другой край земли – в далекую Америку.
Второй раз – когда Несравненная станет в своем доме младшей по положению, а новой хозяйкой станет женщина, моложе, чем сама Capa.
Что будет дальше, предсказать нетрудно. Capa очень быстро превратится из Несравненной в презираемую.
«Ну нет! – сердито подумала Capa. – Такого удовольствия я им не доставлю! Я не позволю, чтобы Несравненной стала какая-либо другая леди!»
Capa старалась найти выход из сложившейся ситуации и поняла наконец, что она просто должна сама выйти замуж.
Это сразу развяжет руки Мелани, и она станет единственной хозяйкой в доме своего мужа. А Capa тоже станет полноценной хозяйкой, и тоже в доме мужа, и тоже – своего.
Перед внутренним взором Сары на мгновение мелькнули лица Эндрю, затем – Бетт… Capa вздохнула. У нее должны быть свои дети – сын и дочь. Их, а не чужих братьев и сестер, она должна любить, растить, учить уму-разуму.
Capa нахмурилась. На сей раз она не имеет права на ошибку. Случай с Равенвичем должен был ее кое- чему научить. Теперь она должна остановить свой выбор не на бунтаре, а на нормальном, спокойном, респектабельном мужчине. Хватит с нее приключений. Она хочет видеть в своем муже человека, который станет для нее опорой, каменной стеной.
Юный Торрингтон… Кстати говоря, почему бы и нет? Воспитанный, деликатный, спокойный. К тому же влюблен в Сару так, что готов целовать ей ноги.
