бандитов Саше достался только рюкзак водителя Андрея, который он успел схватить в горячке бегства. Обмен был невыгодным. Сам рюкзак оказался качественной вещью, но внутри было не на что смотреть. Там не оказалось даже минимального набора для выживания. Спальный мешок никуда не годился. Не было ни спичек, ни фонаря, ни компаса, ни аптечки. Последнее, впрочем, было легко поправимо. Не было и никаких продуктов, кроме двух десятков слипшихся сникерсов, в усвояемости которых Александр сильно сомневался. Вот и весь его рацион на ближайшие дни.
Парень уже собирался распрощаться с этим местом, когда его взгляд задержался на бурых потёках на заднем колесе. Данилов вспомнил о недавних преследователях и пожелал им нарваться на кого-нибудь ещё круче.
Господи, как же холодно…
Александр брёл на восток. Он больше не собирался отклоняться от маршрута, выбранного им в самом начале маршрута. Братки-дезертиры сэкономили ему день или два, подбросив почти к самой Оби. Теперь оставалось перебраться на другой берег и двигать дальше на восток, в Кемеровскую область.
Данилов не мог поверить в то, что все до единого мосты разрушены, и собирался проверить это лично. Машин на дороге попадалось немало, и парень обходил их по очереди, потроша перчаточные ящики в поисках любого источника света, который сейчас был для него важнее хлеба. Он собирал всю полезную мелочёвку вроде батареек, дорожных карт, спичек и аптечек, чувствуя себя мелким воришкой. На угонщика он не тянул — с запертыми автомобилями парень не связывался. Разбивать стёкла оказалось непросто, да и опасность порезаться его останавливала. Ни одежды, ни еды ни в одном из транспортных средств не нашлось. Даже трейлер с заманчивой надписью «продукты» зиял пустотой. Закончив беглый осмотр, бывший интеллигент шёл дальше, к следующей цели. Холод обжигал его и гнал вперёд, заставляя передвигаться почти бегом. Саше казалось, что ещё немного, и его кожа начнёт лопаться по швам.
Он продолжил свой марафон, и через двадцать минут «его» дорога пересеклась с другой автострадой, потянувшейся с севера на юг. Вроде бы это было Бердское шоссе, хотя он не стал бы ручаться. Зато парень с первого взгляда понял, что здесь проходил один из маршрутов Исхода.
Ёжась от налетавшего ветра, Александр смотрел на то, что за какую-то пару дней превратилось из дороги жизни в дорогу смерти. Лучика экрана хватало лишь для того, чтобы худо-бедно освещать пять метров дороги. Тем страшнее было видеть, как из темноты выступают кошмарные картины.
Ему опять повезло. Он просто обязан был лежать среди них. Ему дали кров и тепло, но не друзья, а враги, убийцы. Вот так ирония судьбы.
Тела попадались по обочинам, на середине шоссе и даже в машинах. Одиночки, семьи и целые группы. Мужчины, женщины и дети. Тихо замёрзшие, разорванные зубами и со следами смерти, явно причинённой рукой человека. Вздумай парень вести им счёт, он давно сбился бы на тысяче.
Погибали слабые — стар и млад, больные и искалеченные. А ещё те, кто не сумел украсть или силой добыть тёплую одежду. Вот женщина, накрывшая собой ребёнка, словно пытаясь защитить от ледяного дыхания зимы. Семья с тремя детьми мал-мала меньше, сбившаяся в тесный кружок в навеки застрявшем микроавтобусе «Тойота»… Старик со старухой, присевшие на поваленный столб как на завалинку, да так и оставшиеся сидеть.
Ему казалось, что все они смотрели на него с молчаливым укором. Саша убеждал себя в том, что этот укор адресован не ему, а тем, кто ушёл дальше, бросив их умирать, но всё равно с трудом выдерживал взгляды их мёртвых глаз.
Одетые как попало, с костями, выпирающими как у узников Варшавского гетто, с лицами, обезображенными волдырями и тёмными пятнами ожогов. Каждый из них мог бы рассказать историю своей трагедии. Но Данилову не было до них дела. Все слёзы он давно выплакал, и даже собственная драма уже не заставляла его сердце разрываться как раньше, иначе он давно соскользнул бы за грань. Глядя на их посиневшую кожу, парень думал только о том, что ему до зарезу нужно обновить свой гардероб. Иначе скоро и он будет выглядеть так же.
Прошло ещё долгих десять минут, прежде чем ему повезло. В бардачке «Мерседеса» времён первоначального накопления капитала нашёлся такой же допотопный фонарик, обмотанный изолентой.
Включив его и осмотревшись, Александр почувствовал, как волосы зашевелились у него на голове. На снегу вокруг него, припорошённые поземкой, виднелись следы. Одна, две, три цепочки, слишком чёткие, чтобы быть старыми. Как ни слаб был снегопад, за час он скрыл бы их полностью.
Они были четырёхпалые, каждый размером с детскую ладошку. Каждый палец оканчивался вызывающими уважение когтями. Волки или одичавшие собаки. Только Маугли или Дерсу Узала определили бы это точно, но никак не городской житель в четвёртом поколении.
Ещё вопрос, какой из вариантов хуже. С одной стороны, волков весом в центнер не водится, а собаки бывают. Мастино-неаполитано, тосу-ину и что ещё там?.. Даже обычному «кавказцу» под восемьдесят кило не будешь рад, когда сам весишь в полтора раза меньше. Но если посмотреть с другой стороны, волки всё же страшнее. Сказки и мифы всех народов мира тому порукой. Жутко хитрые твари, если верить Бианки и Сетон-Томпсону. Они отличают вооружённого человека от безоружного, охотника от грибника. Нападают стаей, по всем правилам тактики. Кабана валят, лося, быка. И нюх у них такой, что прятаться бесполезно.
Они были тут, пока он спал. Если бы у него хватило дурости остаться под мостом, то там уже белели бы его кости. И те шорохи, которые Саша слышал сквозь сон… Это наверняка они скреблись в дверцу и облизывались, чувствуя близость мяса. Его здесь было предостаточно, но твари могли предпочитать парное, а не мороженное.
Странно, что ему это раньше не приходило в голову. Всё время думая о врагах двуногих, Данилов упустил из виду, что четвероногие могут быть не менее опасны. Пару раз за эти недели ему казалось, что он слышит далёкий вой, но Саша относил это на счёт воображения.
Парень ещё раз отругал себя за то, что так бездарно лишился пистолета. С ним он не чувствовал бы себя таким беззащитным. И если от вооружённых людей, как показал случай с дезертирами, шансов отбиться мало, то отпугнуть или убить одно животное, а не стаю — ему по силам.
И не факт, что он разживётся им в ближайшем населённом пункте. Александру оставалось только сокрушаться, что Россия — не Америка. Там, где по статистике приходилось по паре стволов на душу населения, включая младенцев, он нашёл бы новую пушку без проблем. Если не в первом заброшенном доме, то во втором.
А у нас!.. Господа законодатели, чтоб им горелось дольше и жарче, два года назад решили, что простым людям огнестрел незачем. Вот и сделали так, что получить лицензию быстрее, чем за полгода, стало нереально, если ты не охранник и не член охотсоюза с пятилетним стажем.
Это было первым побуждением власти, когда мировая экономика накрылась медным тазом, а на горизонте замаячил призрак чего-то более страшного, чем дефолт. Ясное дело, иметь — во всех смыслах — вооружённый народ сложнее, чем безоружный, особенно когда в обозримой перспективе рисуется развал и анархия. Тех, кто стоял у руля, можно понять. Вот только защищаться они были готовы лишь от собственных граждан. Это ведь вам не ракеты строить и не атомоходы модернизировать. Это дёшево.
Потому-то в час икс и оказались вооружёнными только бандформирования, законные и незаконные. Честный обыватель в начале событий мог рассчитывать на перцовый баллончик, которым котёнка не отпугнёшь, топор, ломик или дрын от забора. Поэтому и жил он плохо и недолго.
Данилов не сомневался в том, что умные и предусмотрительные граждане всё же приобрели «товары народного истребления» заранее. Другие, не такие умные, но везучие и шустрые, раздобыли их в бедламе первых дней. Отделения милиции, воинские части, охранные структуры, тиры, магазины, которых было меньше, чем в Штатах, но тоже немало… Однако вряд ли эти везунчики захотят поделиться.
С оружием произошла та же история, что и с едой, в чём-то повторившая приватизацию по-русски. Самые ушлые растащили всё, набрав себе целые арсеналы, а те, кто в первые дни ловили ворон, остались ни с чем. И вот попробуй, найди теперь самый завалящий ствол.
Каким бы мирным человеком Саша ни был, на дворе стояли времена, когда добрым словом можно было мало чего добиться. Ночь скрывала мириады опасностей, и не все они были бестелесны как радиация. У некоторых имелись зубы и когти.
Данилов ускорил шаг. Каждую секунду он ожидал, что на его горле сомкнутся клыки. Вглядываясь в
