— С чего это ты вдруг так развеселился, Большой Том?
Великан потянулся, зазвенев цепями.
— На миг я подумал, что они побили тебя, мастер. Теперь я знаю, что то была глупая мысль.
— Не будь столь уверен, Том. Чары холодного железа разбить тяжеловато.
— Нет, мастер. — Веки Тома лениво опустились. — Ты найдешь к нему подход, гарантирую.
Он сплел руки на животе и откинулся головой к стене.
Род улыбнулся, когда Том принялся храпеть. Он посмотрел на Логайров и дернул головой в сторону Тома.
— Вот вам образец уверенности. Пока я улаживаю дела, он предпочитает вздремнуть.
— Давай надеяться, что сия вера обоснована, — сказал Туан и с сомнением посмотрел на Рода.
— Давай, — мрачно откликнулся Род. Он кивнул герцогу. — Возобновили знакомство?
Логайр улыбнулся.
— Я рад снова видеть сына, хотя я и не возражал бы против более открытого приема.
Туан нахмурился, глядя на руки:
— Печальные новости он принес мне, Род Гэллоуглас, очень печальные и грустные. — Он посмотрел на Рода с ярким гневом на лице. — Я знал, что мой брат полон ненависти и честолюбия, но не думал, что он опустится до измены.
— А, не будь очень крут с бедным парнем. — Род привалился спиной к стене, устало закрыв глаза. — Его зачаровал Дюрер. А если его магия так близко подошла к тому, чтобы подействовать на твоего отца, то как она могла не подействовать на сына?
— Да, — сумрачно согласился Туан. — Я сам стал добычей Пересмешника.
— Вот как? — открыл глаза Род. — Ты понял это, не так ли?
— О, да, это отпетый злодей. Он будет кланяться тебе самым униженным образом, покуда его прихвостни срезают твой кошелек — и так вот он и служил мне!
Род поджал губы.
— Он-то и подал тебе мысль организовать нищих?
— Да, — тяжело кивнул Туан. — Сперва я думал только облегчить их голод и холод, но его слова заставили подумать об армии для защиты королевы. А то, что я видел и слышал на юге, привело меня к мысли, что такая армия вполне может понадобиться.
Старый герцог откашлялся.
— Прости меня, отец, — сказа Туан, склонив голову. — Но я знал, что даже ты не сможешь удерживать их вечно. Но я не предполагал, что измена придет от Ансельма. — Голос его отвердел.
Род завертелся, чувствуя себя решительно неудобно.
— Ну, как я сказал, тебе не следует слишком уж винить его. В конце концов, он попытался удержать Дюрера от убийства отца. — Он подогнул под себя ноги, скрестив их. — Так значит, когда Пересмешник узнал, что юг взялся за оружие, то решил, что настало время утвердить свою истинную власть и свергнуть королеву, верно?
— Да. — Губы Туана сжались, как будто он в первый раз попробовал неразбавленного спирта. — Тогда я выступил против него, говоря, что пришло время защитить королеву. Он назвал меня предателем и…
Он нахмурился, слова с большим трудом выходили из него.
— Один из нищих чуть было не убил меня. Но Пересмешник и слышать не хотел об этом, нет, он бросил меня сюда без еды и огня.
Он поднял смущенный взор на Рода.
— Что воистину крайне странно, Род Гэллоуглас. Ты не думаешь, что он хочет убить меня сам?
— Нет. — Род закрыл глаза, покачав головой. — Ему нужен кто-то на место короля после того, как они скинут Катарину.
— Нет, не короля, — задумчиво поправил Туан. — Он кричит, что у нас никогда не будет больше короля, но только своего рода вождь, выдвинутый народом.
— Своего рода вождь, — нахмурился Род. — Каким именем он называет этого вождя?
— Диктатором. — Туан пожевал щеку. — Крайне странный титул. Не будет ни знати, ни короля, только диктатор. Поистине, крайне странно.
Рот Рода сжался.
— Не так уж и странно, как кажется. Но не хочешь ли ты тогда сказать, что нищие думают, будто они смогут взять замок?
— Нет, но известно, что юг взялся за оружие, а Катарина ни за что на свете не станет ждать, пока ей навяжут битву.
— О. — Род переварил это сообщение. — Ты имеешь в виду, что Пересмешник уверен, будто она выступит на юг встретить их?
— Вне всяких сомнений. А Пересмешник выступит на юг позади нее.
Род кивнул.
— Так, что когда армии сойдутся в битве, нищие атакуют королевские силы с тыла. Вечный их обычай, — прогромыхал Логайр.
Туан кивнул согласно.
— А оказавшись между двух сил, ее войско едва ли продержится полчаса.
— А что Пересмешник собирается предпринять относительно советников и знати после того, как битва будет окончена? Дюрер-то намерен сделать королем твоего брата.
— Кажется, так, — ответил Туан. — Но у Пересмешника есть ответ на это и на всех вельмож.
— Вот как? — поднял бровь Род.
— Да. То трубка из металла, насаженная на приклад арбалета, ничего более, но она выбрасывает свинцовый шарик, что может пронзить самые прочные доспехи.
— И он намерен вложить по одной из них в руки каждого солдата своей армии?
— О нет, — нахмурился Туан, — у него их всего пять, одна у него, и по одной для каждого его приспешника, в том числе одна для его четвертого помощника. — Туан дернул головой в сторону прислонившейся к стене громадной фигуры Тома. — Но тот в последнее время впал в немилость. Он уверяет нас, что пять трубок ответят на все силы знати и советников.
Но Род уставился на Тома.
— Большой Том? — Он сглотнул. — Помощник?
— Да, — нахмурился Туан. — Разве ты не знал, что он из Дома Хлодвига?
Том открыл один бдительный глаз и посмотрел на Рода.
Род отвел взгляд, прочистил горло и поджал губы.
— Ну, это объясняет несколько вещей. — Он переключил внимание обратно на Тома. — Так значит, ты являешься частью Внутреннего Круга?
Большой Том кисло улыбнулся и поднял скованную руку; цепь лязгнула и зазвенела.
— Являлся.
— Он выступил против них, — прогромыхал Логайр. — Выступил против своих собратьев и этого, как вы его называете, Пересмешника? Выступил против Пересмешника и троих его шакалов, когда те приказали заточить меня вместе с сыном. «Нет, — рек твой слуга Том. — Я должен забрать его к моему мастеру, где он поможет вашим планам». «Планы изменились», — рекли они и не желали слушать о моем освобождении, и тогда твой слуга Том сражался бок о бок со мной и положил очень приличное число их.
Это последнее было сказано тоном удивленного уважения.
Том усмехнулся, а Род потрясенно рассматривал улыбку великана, в которой не хватало одного зуба.
— Ты и сам буйный боец, — засмеялся Том. — Не думал я, что дворяне могут так хорошо драться без доспехов или меча.
Род вгляделся в темноту томова конца камеры и увидел, что глаз великана заплыл и полиловел, а кроме того виднелся недавно затянувшийся порез поперек одной распухшей щеки.
Он откинулся спиной к стене, улыбаясь одной стороной рта.
— Сколько голов ты расколотил, Большой Том?
— Едва ли круглые двунадесять, — недовольно ответствовал Большой Том. — У меня был только этот
