– Это еще зачем? – непонимающе сдвинул брови ефрейтор.

– Тебе что, трудно? – Макарычев сделал шаг вперед и протянул Стецуку кота.

– Да ну его, – Стецук спрятал руки за спину.

– Это приказ, ефрейтор.

– Слушай, Серега, кончай…

– Я повторяю – приказ.

– А, черт с тобой! – Стецук схватил кота и прижал его к груди. Видно, слишком сильно прижал – Спиногрыз принялся недовольно выкручиваться. – Ну, что, доволен?

– Вполне, – усмехнулся Макарычев. – А теперь пусть каждый подержит на руках Спиногрыза. Чтобы мы могли быть уверены, что среди нас нет рипов.

– И я тоже? – кокетливо улыбнулась Тарья.

– Королева, – сержант прижал ладонь к груди и слегка наклонил голову, – как всегда, вне подозрений.

– Так, значит, ты меня за рипа держал? – Стецук отдал кота Дергачеву. – Так, что ли, получается?

– Так же, как и всех.

– А почему с меня начал?

– Потому что своими глазами видел, как тебе перерезали горло, – Макарычев достал из кармана армейский жетон и вложил его Стецуку в ладонь. – Держи, на память. Только, боюсь, он исчезнет, как только мы отсюда выберемся.

Ефрейтор посмотрел на жетон и прикусил губу.

– Слушай, а как же они так быстро успели мой рип заделать?

– Спроси у специалиста, – сержант кивнул на Петровича.

– Ты помнишь, что с тобой было после того, как тебя схватили? – опередил ефрейтора Петрович.

– Смутно. – Ефрейтор погладил ладонью затылок. – Они мне по башке чем-то здорово заехали.

– Кто именно, помнишь?

– Поп, – пришел на помощь ефрейтору Муратов. – Тот самый, что с нами ужинал. Отец Иероним.

– Не, – покачал головой Стецук. – Когда мне по голове дали, отец Иероним прямо передо мной в дверном проеме стоял.

– Верно, – согласился Муратов. – Только там четверо попов было. И еще один незнакомый нам тип с бородой.

– Тебя тоже вырубили? – спросил у Муратова Петрович.

– Нет. Мне руки связали, рот заткнули и мешок на голову надели.

– И что было потом?

– Потом нас куда-то повели… Вернее, меня повели. А Олега, должно быть, следом тащили.

– Долго шли?

– Да не очень…

– Пол был ровный?

Муратов задумался.

– По-моему, наклонный.

– Ну, вот вам и ответ, – Петрович развел руки в стороны и взглядом победителя обвел всех присутствующих. – Их завели в башню, где имелись уже почти готовые заготовки для рипов. Болванки, которым лишь требовалось придать законченную форму.

– Все равно странно, – обхватил подбородок ладонью Стецук. – Чтобы так быстро изготовить точную копию…

– Да не переживай, – хлопнул его по плечу Макарычев. – Рип, честно говоря, так себе был. Он даже слова не произнес. Стоял на коленях со связанными за спиной руками и ждал, когда его прикончат.

– Стецук дело говорит, – указала на ефрейтора пальцем Тарья. – Если у рипа уже сформировался костный скелет тела и лица, то придать ему новую форму не так-то просто. Можно, но на это нужно время. Если же рип-болванка совсем сырая, так и подавно уйма времени требуется, чтобы довести ее до ума.

– Но ты же сама видела…

– Видела. И меня это удивляет.

– Слушайте, не о том мы сейчас говорим! – взмахнул обеими руками сразу Портной. – Дым накрыл нас рядом с Антиповым домом. Скорее всего, мы не успели далеко от него уйти. Вокруг бродят рипы, готовые нас убить, а мы, вместо того чтобы бежать без оглядки, стоим тут и обсуждаем совершенно не относящиеся к делу вопросы!

– Так нет же рипов.

– И дома нет.

– И поселка.

– Не могли же мы за несколько минут учесать черт знает куда.

– Бред…

– Точно! – щелкнул пальцами Макарычев. – Это все не настоящее! Мы видим то, что проецируют в наш мозг уины!

– Мы же принимали антидот.

– Значит, что-то не сработало. Либо антидот слаб, либо местные уины злее обычных.

– Это было бы слишком простым объяснением, – с сомнением покачал головой Петрович.

– Предложи другое. Чем еще объяснить то, что происходит?

– А как же Тарья? – кивнул на девушку Игоряша. – На нее уины не действуют.

– Я вижу мир таким, каким видит его Миша, – кивнула на Портного Тарья. – Так что если бредит он, то и я не отстаю.

– И когда же это началось? – спросил Егоркин.

– Что именно? – не понял Макарычев.

– Когда исчезла реальность?

– Ну, она не совсем исчезла, скорее, несколько видоизменилась, – уточнил Петрович.

– Пусть так, – не стал спорить Егоркин. – Когда мы потеряли контроль над реальностью?

– Интересный вопрос, – Макарычев помял пальцами мочку уха. – Может быть, когда нас дымом накрыло?

– А почему не раньше? Например, когда Петрович принялся боеприпасы из ведра с водой вытаскивать.

– Точно, – кивнул Синеглаз. – Мне и самому это бредом казалось. Сунул руку в ведро, – Петрович изобразил соответствующее движение, – и на тебе – обойма! – Он поднял руку вверх и в растерянности посмотрел на сжимающий пустоту кулак. – Так не бывает.

– А может, у Антипа за столом? – предположил Стецук. – Мы к тому времени достаточно уинов нахватались.

– По-моему, там-то как раз ничего странного не происходило, – пожал плечами Игоряша.

– Жена мне Антипова не понравилась, – заявил Стецук.

– А мне показалось, что наоборот, – ехидно заметила Тарья.

– Ты все не так поняла, – показал ей открытую ладонь ефрейтор. – Я сразу насторожился, как только эту Анжелику увидел. Ну, не может у полоумного отшельника жена быть фотомоделью!

– Почему же не может? – удивился Игоряша.

– Потому что она не в его вкусе.

– Откуда ты знаешь?

– Спроси у Петровича, он тебе популярно объяснит: подобное всегда тянется к подобному.

– А я думал, наоборот – противоположности притягиваются.

– Ты ошибался, парень! – Стецук снисходительно похлопал Игоряшу по плечу. – Поживи с мое, тогда поймешь, в чем суть единства и борьбы противоположностей.

– А по-моему, реальность начала смазываться еще раньше, – сказала Тарья. – Когда луна на небе принялась выплясывать.

– Верно, – кивнул Петрович. – А началось это как раз перед тем, как мы Антипа встретили.

– Так что ж, выходит, мы вообще не были в поселке?

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату