– Бедная девочка! – вздохнула Марта. – Вот
– Какая у нее фамилия? – спросила Торри, со страхом ожидая ответа.
– У Лавиды? – Марта ненадолго задумалась, положила кусок коврижки на тарелку и протянула Торри. Потом начала отрезать следующий кусок. – Сейчас вспомню… Сначала была Нельсон. Потом Коннорс, сейчас Хамфри. Да, отец Кристины – Хамфри.
Пока Марта наливала стакан молока, Торри задумалась. Хозяйка понесла коврижку и молоко в детскую, и Торри услышала, как она разговаривает с девочкой спокойным мягким голосом.
Кристина Хамфри! Да, все правильно, это ее тетя Кристина!
Неудивительно, что она выросла такой ведьмой, было первой мыслью Торри. С такой матерью просто невозможно вырасти нормальным человеком! Торри вспомнила свою мать, добрую, веселую и немного вспыльчивую, но быстро отходчивую, и вновь подумала, что, наверное, нельзя вырасти доброй и мягкой, когда мать холодна с дочерью и каждые несколько месяцев бросает ее и отправляется на охоту за очередным мужем.
– Лавида никогда не хотела ребенка, – сказала Марта, вернувшись в кухню из детской. – Мы не родственницы, но мы крепко дружили с ее матерью, когда та была еще жива. – Она вздохнула. – Мать у Лавиды была доброй женщиной, зато отец – настоящее чудовище. Наверное, Лавида в него.
– Мой дедушка всегда говорил, что события, которые происходят с человеком в детстве, накладывают отпечаток на всю его жизнь, – пробормотала Торри, жуя огромный кусок коврижки. Зардевшись от смущения, она стыдливо извинилась: – Простите, но она такая вкусная.
Марта ласково улыбнулась:
– Я рада, что она вам понравилась. Пожалуй, вы правы насчет событий и детства. Лавида даже намекнула пару раз, что не прочь бы передать Крис нам с Натаниэлем в опеку, но что-то мне не очень приглянулась эта идея. Я боюсь привязаться к малышке, а Лавида потом явится и заберет ее!
– Извините меня, миссис Гамильтон, – сказала Торри, отряхивая крошки с коленей. – но вы уже и так довольно сильно привязались к Кристине.
Марта Гамильтон кивнула и поставила перед собой чашку горячего чаю, потом села на стул.
– Да, конечно, вы правы, но я не знаю, правильно ли забирать чужого ребенка? Может, я ошибаюсь в Лавиде. Может, она не такая уж и плохая. Конечно же, она по-своему любит Кристину.
Торри, как это ни странно, сейчас жалела маленькую Кристину.
– Знаете, мои родители погибли, когда мне было шесть лет. Я приехала жить к своему дедушке, и это было замечательно. – Она посмотрела на озадаченную бабушку. – Но у меня есть тетя, страшная эгоистка и большая злюка. Я часто спрашивала себя, что бы со мной было, как бы изменилась моя жизнь, если бы моим опекуном была она, а не дедушка?
– Ваши родители погибли, когда вам было шесть лет? – недоуменно переспросила Марта. – Но ведь я встречалась с ними прошлой осенью, когда они приезжали на ярмарку. Они сказали, что вы живете с подругой.
Торри вздрогнула и от волнения чуть не сбросила со стола тарелку с коврижкой.
– Да, – согласилась она, лихорадочно стараясь найти выход, – это мои приемные родители. Я… меня удочерили. – Она улыбнулась. – Ну, пожалуй, мне пора.
– О, неужели вы уже должны уходить? – Ее бабушка искренне расстроилась, и вновь у Торри промелькнула мысль, как было бы здорово иметь такую добрую мать. – Мне очень понравилось болтать с вами, дорогая. Приходите к нам в гости, когда будет время.
– Мне тоже показалось, что мы с вами хорошо поговорили, – искренне согласилась девушка. – И спасибо за коврижку. Она потрясающе вкусная. Я… – Она смущенно замолчала и опустила глаза.
Марта улыбнулась:
– Хотите съесть еще кусочек на дорогу. Торри рассмеялась:
– Нет. У меня в больнице лежит друг. Я собиралась навестить его и хотела бы отнести ему кусок.
– Конечно! – Марта встала и принялась отрезать огромный кусок. – Ваш друг очень болен?
Торри мгновенно пожалела, что упомянула о Джейке, но деваться было некуда. Она сказала, что Джейку удалили аппендицит. «Очередная ложь», – прошептал честный внутренний голос. «Заткнись», – прошипела она в ответ, взяла кусок коврижки и быстро вышла на крыльцо.
– Приходите к нам в любое время, – пригласила Марта. – Очень жаль, что вы не встретились с Натаниэлем… Ну вы только подумайте. Легок на помине!
Торри испуганно оглянулась и увидела высокого худого мужчину с газетой под мышкой, который шагал к дому. Она не сразу узнала в нем своего деда.
– Деда… – прошептала девушка, когда он поднимался по ступенькам.
На приятном лице Натаниэля Гамильтона застыла усталость.
– Как поживает моя любимая девочка? – спросил он, останавливаясь около Марты и целуя ее в щеку.
Сердце Торри взволнованно забилось, когда она услышала эти слова. Потом она поняла, что он говорит с женой, а не с ней, и успокоилась. «Но эти же слова ты говорил… я хочу сказать, будешь говорить мне каждый день, когда я буду приходить домой после школы.
– О, деда, как я по тебе скучаю! – подумала она.
