Ей бы следовало спросить, где стоит нужный ей корабль, но слуга полковника вряд ли знал это.
«Господи, только бы не опоздать, только бы не опоздать! — шептала она про себя. — Иначе зачем я участвовала в этом гнусном спектакле в доме полковника. Я должна снова увидеть Доминика, а все остальное меня не касается. Проклятие, лежащее на Людях Льда, женская стыдливость, война… Единственное, о чем я мечтаю, это надежные объятия Доминика. Мы любим друг друга, и никто не сможет отнять у нас нашу любовь.
Ведь мы даже не попрощались! А я так ждала этого мгновения… Мы должны были обняться, хотя бы у всех на глазах. Одно-единственное объятие, что может быть целомудреннее! Господи, я так ждала этого!..
Неужели, заплатив такую цену ради его спасения, я опять упущу его? Ну уж нет, я не такая! Я такая же, как Суль, как бабушка Сесилия. Мы словно заблудшие овцы из стада Людей Льда. Но ведь мы способны и на благородные поступки!» Она горько усмехнулась про себя.
Вот и гавань.
Ночью здесь было непривычно тихо. И светло — белые ночи еще не кончились. Навстречу Виллему от причала шли несколько человек. Их негромкие голоса глухо звучали в притихшем городе, мрачно затаившемся в ожидании войны.
Виллему решилась обратиться к ним:
— Простите… Где здесь шведский корабль?
Они медленно покидали гавань.
— Вон он уходит, — обернулся один из них. У Виллему словно земля ушла из-под ног.
— Нет! Нет! Ведь я должна была уплыть на нем! — закричала она.
— Очень жаль, сударыня! Теперь вам придется остаться в Дании, больше кораблей в Швецию не будет.
Они ушли. Виллему долго смотрела на крохотную точку, пока та не растаяла в темном ночном море.
Доминик был там на борту, это служило некоторым утешением. Благодаря ей он был спасен.
Но зато их разделила война.
«Доминик, любимый, как ты мог уехать от меня? Уехать, даже не простившись?
Как мне теперь быть без тебя?
Что мне делать в Дании?»
Виллему понимала, что почтовая связь между Норвегией и Данией, которая и раньше была нерегулярной, теперь может и вовсе оборваться. Пройдет много времени, прежде чем до отца с матерью дойдет весть, что она так и не доехала до Габриэльсхюса, а бабушка Сесилия и все родственники испугаются, узнав, что она решила вернуться в Габриэльсхюс, но так до него и не добралась.
У нее в запасе было достаточно времени. Она еще успеет приехать домой или к бабушке, неважно куда, до того как ее хватятся.
Она не хотела, чтобы из-за нее тревожились. Не хотела никого обманывать.
Если ей и случалось иной раз лгать родным, то это была безобидная, невинная ложь. Ложь из добрых побуждений.
Безобидная ложь! А может ли ложь быть совсем безобидной?
Но ведь она лгала редко и только для того, чтобы легче было совершить добрый поступок!
Море было бесконечно прекрасным! Корабль скрылся из виду, но Виллему знала, что он плывет где-то за линией горизонта. Ночь окутала Доминика таинственной голубовато-серой дымкой. Море манило и звало ее. Но Доминик был недосягаем.
Неужели их любовь должна на этом кончиться? Кончиться, не успев начаться?
Их мудрые родственники сделали все, чтобы не дать этой любви расцвести.
— Подождите! — крикнула Виллему вслед уходящим незнакомцам.
Мужчины остановились, Виллему подбежала к ним.
— Где здесь рыбацкая гавань?
— Вы имеете в виду рыбацкий причал?
— Да, что угодно, лишь бы там были рыбацкие шхуны.
Один из них подошел к ней:
— Значит, вам нужен причал… Несколько рыбацких шхун стоят возле Биржи, ведь так? — обратился он к товарищам.
— Да, — ответили они.
— Вы слышали, сударыня? Это недалеко отсюда. Заверните за угол, и вы их увидите.
Виллему поблагодарила их и бросилась к Бирже.
Они не ошиблись, причал оказался совсем близко. Виллему, конечно, не могла не привлечь к себе внимание встречных: моряков и грузчиков, работавших на причалах, и прохожих, которые сами предпочитали оставаться в тени. Но она в случае нужды могла нестись со скоростью ветра. А сейчас она как раз очень спешила.
Она побывала на трех рыбацких шхунах, прежде чем ей повезло. Все они собирались на рассвете выйти в море, но не все соглашались подойти близко к шведскому берегу.
Первым согласился взять Виллему с собой за хорошую плату молодой рыбак с хитрыми глазами.
— Об оплате договоримся, — сказал он и много значительно подмигнул Виллему, отчего у нее по спине побежали мурашки.
Нет, нет, с нее хватит подобных приключений! Если он отказывается от денег, значит, она откажется от его услуг!
В конце концов она нашла надежных людей. Это были муж с женой и их молодой сын. На вид скромные и надежные люди, они обещали отвезти ее к шведскому берегу.
— Но мы не сможем высадить вас на берег, сударыня, — честно признался рыбак. — Там полно шведских солдат, шхун и военных кораблей.
— Этого и не требуется. Я умею плавать, — гордо сказала Виллему.
— Мы пойдем по направлению к Клагсхамну. Там южнее есть пустынная бухта. Можно попытать счастья там.
— Прекрасно!
— Тогда, если вам это удобно, мы сразу и выйдем в море. Ночь нам поможет.
Виллему легко, словно мальчишка, поднялась на борт.
— Я готова, — коротко сказала она. Остальные рыбаки с удивлением смотрели вслед уходившей из гавани шхуне и задумчиво качали головами.
Вскоре шхуна Виллему была уже в открытом море.
— Я ищу своего двоюродного брата, — объяснила Виллему жене рыбака. — Скорее всего, его войско стоит в Мальме. Мой дядя, его отец, лежит при смерти, брат должен успеть проститься с ним, они не виделись много лет, и отец хочет перед смертью сказать ему что-то важное. Кроме меня, никто не сможет его найти.
Рыбак и его жена перекрестились:
— Вы собираетесь отправиться в шведскую армию? — воскликнула жена рыбака. — Но это невозможно! Женщине там нечего делать. Шведские солдаты — сущие изверги!
В ее словах чувствовался наивный патриотизм, ведь солдаты одинаковы во всем мире. В одном Виллему была с ней согласна — найти Доминика будет не легко. Она еще не знала, с чего начнет поиски.
— И вы поплывете в этом платье, сударыня?
Виллему задумалась. Жена рыбака была права, нельзя отправляться к солдатне в таком
