– Тебя преследуют кошмары?
– Нет, вовсе нет. Как раз наоборот. Мне так и не удалось приспособиться к обычной жизни. Я слишком много видел и слишком многое пережил… Мне так и не удалось освободиться от того, иного мира, который мы называем сверхъестественным. Тот мир стал для меня настоящим, и мне его не хватает. В школе мне все казалось пресным и скучным, люди – серыми. Прошло немало времени, прежде чем мне удалось освободиться от этих предрассудков, и я не… Мне кажется, что нанесенная мне рана никогда не заживет!
– Знаешь, и мне так кажется, – задумчиво произнесла я.
– Мне было очень трудно, особенно в первое время, – горячо продолжал он. – Мне все время казалось, что стоит только позвать предков или союзников нашего рода, и все проблемы решатся сами собой. Мне так только казалось, но я был достаточно избалован и не мог согласиться с тем, что должен смириться с тем, что я стал обычным человеком. Изменяться пришлось долго.
– И ты… больше никого из них не встречал? – осторожно поинтересовалась я.
– Нет. Ни разу. Иногда мне казалось, что в порывах ветра я слышу шепот. Или вижу тени – то тут, то там. Но… все это мне только казалось.
Мы помолчали. Я затронула деликатную тему:
– Ты женат?
– Нет. Мне все время мешало пережитое. Земных девушек мне было недостаточно, они все довольно поверхностны. А мне нужно было больше понимания, знаний других сфер. Мне, естественно, очень хочется найти девушку, вместе с которой я мог бы жить. И тем не менее мы, как правило, расходимся через несколько месяцев. Инициатор разрыва всегда я. Все это чертовски плохо.
– Да, невесело. Ну, а как дела у других? Расскажи мне о всех ныне живущих из Рода Людей Льда, меня просто мучает любопытство. Мне очень хочется знать, чем все закончилось.
– Ты хочешь спросить какова развязка.
– Да. Мне бы очень хотелось услышать подробнее.
– Ладно. Расскажу.
– Давай подождем вечера. Вечером придет Асбьёрн. Ему тоже было бы интересно, ведь он был снами в Оппдале. Мы поужинаем, потом ты коротко повторишь рассказ, а потом мы будем слушать вместе. О последних двадцати годах.
– Хорошо.
– Знаешь, Габриэл… Ты до сих пор не объяснил, почему искал меня. Ты что, просто хотел поговорить с кем-то, кто хоть немного знаком с вашей историей? С тем, что произошло тогда?
Удивленно взглянув на меня, Габриэл спросил:
– Вы что, до сих пор не поняли?
– Да, конечно… – замялась я. И неожиданная догадка озарила меня.
– Мне хотелось бы, чтобы кто-нибудь написал об этом книгу. Я пытался сам, но получается как-то нескладно. В то же время, мне не хотелось бы, чтобы ее написал кто попало. А вы уже в курсе дела и, что самое главное, писательница!
– Писательница? Скорее бумагомаратель. Надо сказать, меня многие просили написать их историю жизни. В большинстве своем такие жизнеописания было достаточно трагичны. Просили об этом, как правило, люди много пережившие. Но я так не могу. Мне нужен полет фантазии, иначе сразу становится видно, что мои повествования не обладают достаточной глубиной. Мои романы похожи на кино. У меня в голове словно прокручивается фильм, и получается книга. Действительность меня вдохновляет мало.
– Не знаю, Габриэл. Мне кажется, что я не смогу написать о Людях Льда. Слишком обширная тема, слишком важная да и противоречивая.
– Но у нас ведь есть все хроники! Я их привез, они лежат в машине. Мали перепечатала их на пишущей машинке, так что разобрать их будет довольно просто. Не спешите с ответом. Я понимаю, работа предстоит большая и сложная. Книга получится толстой. Может, у вас нет времени?
– Сейчас я пишу роман, и буду занята им некоторое время.
– Давайте подождем. Я не спешу.
Я ничего не ответила. Я-то знала, что тема мне не подходит. Вместо ответа я занялась мусором на столе: собрала бумажки, обертки от конфет и огрызки.
– Люцифер, наверно, имел не только положительные стороны?
– Нет, конечно. Я много думал о нем. Его, скорее, обуяла жажда власти. Как и многих других. Никто не знает, каким властителем он мог бы стать.
– Но почему он так легко и просто признал свое поражение?
– Потому, что Господь всесилен. Остальные только приспешники. В этом главное.
– Но ведь бывший Светлый Ангел имел много сторонников. Их могло бы стать еще больше, если бы его не остановили.
– Сторонников было очень много! Марко постарался на славу. Да и Люцифер был величественен. Потрясающ! И его планы…
