еще пара других — с остальными же у нее почти не было контактов. Одна из них обычно сидела и пялилась на Кристу, непрерывно что-то жуя.
Свекровь казалась ей какой-то странной, и это пристальное внимание нервировало Кристу.
Внуки Абеля тоже часто бывали у нее, ведь «Кристе все равно нечего делать», так что ей приходилось присматривать за детьми. Иногда какая-то семья проводила у нее все праздники, «потому что у нас нет денег куда-то поехать», и поскольку многие сыновья Абеля пошли по его стопам, решив, что только им одним следует населять землю, в доме бывало тесно и бестолково. Криста пыталась настроить их самих на выполнение домашних обязанностей, но все равно ей приходилось самой выполнять большую часть работы по дому.
И Абель считал, что все это в порядке вещей. Место женщины… и все такое…
В первые годы их супружества он не был таким. В конце же жизни он сам требовал от нее все больше и больше времени и внимания.
Он не разрешал ей нигде работать. Курсы? Зачем они ей?
Тем не менее, она искренне скорбела по нему, когда его с такой жестокостью — и без всякой необходимости — убил Тенгель Злой.
Она лишилась еще одного товарища. Лишилась надежной защиты от одиночества.
Теперь ей было уже пятьдесят. Чем она могла заняться? Она хотела бы заняться многим, многие профессии ее привлекали, но уже половина жизни была позади, мозг стал не таким податливым и не усваивал знания с прежней легкостью.
Она ощущала теперь только пустоту.
Если бы она только могла поговорить с Натаниелем!
Линде-Лу получил следующие распоряжения:
«Когда ты придешь в дом Кристы, ты должен быть полностью материализован, запомни! Ты должен выглядеть абсолютно так же, как любой другой человек. Все должны видеть тебя таким, каким ты был в твоей земной жизни. К тебе могут прикасаться, разговаривать с тобой. Необходимо, чтобы ты помог ей». Доверчивые голубые глаза Линде-Лу просияли.
— Но у меня такая истрепанная одежда, — заметил он. — Люди будут пялиться, ведь сейчас так никто не одевается. Не могу же я надеть ту прекрасную одежду, которую дали мне черные ангелы, поскольку я принадлежу к Вашему роду?
— Ты мой внук, Линде-Лу, — улыбнулся Люцифер, пребывая в обличий Марселя. — Старую, истрепанную одежду тебе, разумеется, носить не следует. Не следует также носить те светлые одежды, которые ты получил, будучи духом Людей Льда, или эти черные, что сейчас на тебе. Мы отправим тебя в дом Кристы, а уж она подберет тебе обычную одежду, ты только попроси ее об этом.
При упоминании о Кристе Линде-Лу застенчиво опустил глаза.
— Знаю, знаю… — улыбнулся Марсель. — Не забудь о том, что ты являешься человеком до тех пор, пока находишься в мире людей! Если вы с Кристой выведаете что-то о Линксе, сообщи об этом Тенгелю Доброму. Он снова переправит тебя к нам. Тогда задача твоя будет выполнена.
Линде-Лу низко опустил голову.
— Я понял, — покорно и печально произнес он. Люцифер бросил на него задумчивый взгляд. Криста не знала, за что взяться. Все казалось ей таким суетным, ей хотелось просто сидеть на кухне. Просто сидеть.
Но мысли ее продолжали двигаться дальше.
«Мне нужно просмотреть бумаги Абеля. Его счета.
Узнать, каковы его доходы, чтобы не было потом всяких неприятностей. Я ведь такая непрактичная в этой области, Абель брал на себя все ведение дел».
В дверь постучали.
Криста наморщила лоб. Кто это там стучит, если на двери есть звонок? Может быть, сел аккумулятор?
«Вот еще забота… — подумала она, подходя к двери. — И кран в ванной течет…»
Трудно жить одной.
Она открыла дверь.
Она тут же узнала его. Как она могла забыть любовь своей юности? Свою единственную любовь…
Он стоял и мягко улыбался ей. Одет он был, как принц Черных Чертогов, только на этот раз без короны.
«Мне уже пятьдесят лет, — молниеносно пронеслась в ее голове мысль. — Мы были с ним одногодками, когда встретились. И ему по-прежнему восемнадцать. Как и в тот раз».
Она почувствовала невыносимую грусть.
— Натаниель?.. — испуганно спросила она. — Что-нибудь случилось?
— Натаниель находится у входа в долину, — ответил юноша. — Пока все идет хорошо. Прибыл Люцифер.
— Люцифер? Но он же… Да, верно, прошло уже сто лет! Теперь нам есть, на что надеяться.
— Его Величество не может пройти в долину, это могут сделать только люди.
— Да, это верно. Но входи же! — наконец сказала она.
Он торжественно вошел в ее с Абелем дом.
— Люцифер сказал, что ты могла бы дать мне обычную одежду.
— Конечно!
— Дело в том, что, пока я здесь, я такой же, как и все люди.
Она не осмеливалась спросить у него, зачем он явился к ней.
— У Натаниеля наверняка есть подходящая одежда, — сказала она. — Подожди-ка…
Войдя в старую комнату Натаниеля, она остановилась, прижав к губам ладонь, чтобы хоть как-то унять дрожь.
— Господи, — молилась она Богу Абеля. — Господи, помоги мне!
Хотя сама она в точности не знала, в чем он должен был ей помочь.
Дрожащими руками она вынула чистую рубашку, темно-коричневый свитер, белье, носки и светлые вельветовые брюки. Эта одежда была на Натаниеле в тот раз, когда он впервые встретил Эллен. Но об этом Криста не знала.
Она торопливо вышла в прихожую.
— С обувью будет сложнее, — напряженно произнесла она.
— Можно мне оставаться в этих?
На ногах у него были черные, невысокие сапожки из мягкой кожи.
— Черное и коричневое? А, наплевать!
— Прекрасно, — сказала она. — Переоденься в комнате Натаниеля!
Натаниель…
Ее и Абеля сын.
А он должен был быть сыном Линде-Лу. Да, он должен был быть сыном Линде-Лу!
Нет, что за мысли ей приходят в голову?
Она лихорадочно посмотрела на себя в зеркало. Несколько седых волос, похожих на серебряные нити, она попыталась спрятать под густой челкой.
В светлых волосах Линде-Лу тоже были серебряные нити, и это было первое, на что она в свое время обратила внимание, а потом уж на его застенчивые, печальные глаза.
Она стала на пару килограмм тяжелее, но этого пока не было заметно. Тело ее по- прежнему было прекрасным, может быть, более зрелым, чем тогда…
Криста покраснела от собственных мыслей. Она подумала о том, что кожа у нее, возможно, уже и не такая гладкая…
