Нгут пригласил Венделя в свой чум на прощальную трапезу. Им нужно ведь было поболтать друг с другом, они же свояки!
Вендель ничего не помнил из этой беседы. Ему было подано что-то вроде супа, дымящееся и чем-то сильно приправленное. Совсем не плохой суп, его сварили вместе Синсив и Нгут специально для Венделя…
Единственное, о чем у него сохранилось смутное воспоминание, были горящие глаза Нгута прямо перед его лицом. О том, как они испытующе смотрели в его глаза… И тут он впал в полусон. Казалось, будто душа Тун-ши парила вокруг и искала самое себя. Все было удивительным, а когда он очнулся, все вокруг него двигалось. Он взглянул наверх на деревянный потолок — из толстых досок. Такого не было в стойбище у ненцев!
Синсив! Он ощупал постель рядом и обнаружил только твердый край нар. Его пожитки лежали рядом. Вендель рывком сел.
Он был на борту шхуны. Сбитый с толку, он поднялся и нашел дверь. Поднялся на палубу.
Море. Море, полное льда, куда бы он ни посмотрел. Члены команды смотрели на него непонимающими глазами.
— Моя жена? — спросил он по-русски. Капитан, которого он узнал после неоднократных бесед в стойбище, отрицательно замотал головой.
— Ваша супруга не хотела поехать с вами. Она и ее брат пришли с Вами ночью. Сожалею, мы ничего не могли сделать.
— Но я…
Вендель бросился к борту. «Но у меня там ребенок, — думал он в безграничном отчаянии. — Мой ребенок, который должен родиться к следующему лету. Я же не могу оставить моего ребенка!»
Вендель поставил крест на самой Синсив, он чувствовал известное облегчение от возможности расквитаться. Но ребенок! Его ребенок… И, о ужас, ребенок из рода Людей Льда! Отмеченный проклятием? Нет, Тун-ши сказала, что у них в Таран-гае был маленький мальчик, который был отмечен проклятием. Так что дитя Венделя должно было быть свободным. Но ему хотелось иметь маленькое существо, хотелось видеть его, заботиться о нем.
Таран-гай? Нигде не видно было ни скал, ни даже земли. Солнце… Нет, это вечно светившее солнце ничего ему не говорило.
— Долго ли мы плывем?
— Мы подняли якорь рано утром, — ответил шкипер. — А сейчас уже скоро ночь.
Он проспал почти сутки! О Боже, что ему делать? Он не мог просить их повернуть корабль, это было бы невозможно. И теперь у него был шанс добраться домой. Он должен вернуться домой. Но дитя, дитя!
Сердце Венделя ныло от горя. Теперь он понимал, что с самого начала это был план Синсив. И Тун-ши, и Нгута. Но вряд ли Ировара.
Посадить его на борт шхуны. Спровадить. Но сначала — спарить его и Синсив. Этот план принадлежал только Тун-ши.
Вендель стиснул зубы от ярости и горя. Им манипулировали, другого слова здесь не сыщешь.
Он стоял у поручней, охваченный мрачными и беспорядочными мыслями. Насколько хватало глаз, море было покрыто льдинами, маленькими и большими, пористыми и голубоватыми. И это сейчас, в конце лета. Шхуна казалась здесь такой пугающе крошечной. Под рваными парусами она прокладывала путь вперед. Поскольку в этих водах всегда дуло, ветра им хватало, но льдины постоянно создавали проблемы. Вендель заметил, что шкипер немного трусил. Осень наступала быстро, пояснил он Венделю, а обледенение — это то, чего боялись больше всего.
Да, Вендель обратил внимание на то, что солнце теперь заходило на какое-то время по ночам, оно светило не так ярко, как в начале лета. Вдруг вахтенный крикнул.
— Смотрите туда! Прямо вперед!
Все повернулись в указанном направлении. На небольшой шхуне было всего семь человек команды да Вендель. Он прищурил глаза, чтобы лучше видеть. Далеко впереди они заметили что-то на довольно большой льдине, никто из них не мог определить на этом расстоянии, что это было.
— Это не зверь, — сказал шкипер. Не зверь, с этим все были согласны. Шхуна продвигалась вперед.
— Мы, наверное, далеко от берега? — спросил Вендель.
— Да, но эти льдины постоянно дрейфуют. Ветер и мощные течения могут унести их далеко в море за несколько часов.
Они поймали благоприятный ветер и быстро проплыли большой отрезок пути.
Вдруг капитан крикнул:
— Рули в сторону!
Все увидели, что это. Человек. Человек, сидевший и крепко привязанный к нартам. Вендель видел много таких нарт в стойбище юраков.
— Но разве мы не спасем?.. — начал он, и слова застряли у него в горле. Человек у штурвала не сумел свернуть так быстро, как хотел капитан, так что шхуна прошла на расстоянии в несколько сот метров от льдины. Вендель видел, как матросы крестились и скороговоркой бормотали молитвы, обращенные к своему православному Богу. Он почувствовал, как у него засосало под ложечкой. Он успел разглядеть, кто сидел в нартах, устремив застывший взгляд на полярное солнце. Тун-ши.
Его руки судорожно вцепились в поручни.
— Они так делают, эти язычники, — угрюмо сказал капитан. — Когда хотят отделаться от старых и ненужных, то просто сажают их на лед умирать.
— Она сама этого хотела, — пробормотал Вендель. — Я знал ее. Она была их шаманом.
И моей тещей, чуть не прибавил он, но вовремя осекся.
— Шаманом? — прошептали другие, бледные от суеверного страха. — Господи, спаси нас!
— Ну, вам не нужно ее бояться, — сказал Вендель. — Она была моим другом, она не причинит нам никакого зла. Пока я с вами.
Не мог же он сказать, что умершая и он были одного рода, в это никто бы не поверил.
— Она умерла несколько дней тому назад, — сказал он и бросил последний взгляд на неподвижную фигуру, которая затем исчезла далеко за шхуной. — Ее желанием было умереть, она все выполнила в жизни.
Он произнес эти слова не без горечи, и команда посмотрела на него с удивлением.
Прошло много времени, прежде чем Вендель смог забыть зрелище сидевшей на льду женщины-шамана. А вообще возможность снова говорить по-русски казалась ему просто замечательной. Это был язык, которым он владел. Он чувствовал себя неуверенно, когда должен был объясняться на языке юраков. Он хорошо ладил с командой и помогал там, где мог. К его облегчению, они больше не охотились на тюленей. Они не должны были терять ни дня, чтобы попасть в Архангельск до наступления зимы.
В конце августа — но Вендель об этом не знал — они миновали пролив к югу от Новой Земли. Собственно, после этого они должны были бы зайти в Нарьян-Map, торговый пункт юраков на побережье Ледовитого океана, но они не решились использовать этот шанс. Если бы Вендель встретил сейчас многих юраков, то он мог бы совершить необдуманные поступки.
