Обернувшись, Натан обнаружил, что Уокер стоит прямо у него за спиной. Не обращая на него внимания, Нат подошел к окну и уставился во двор.
– Да, на это она способна: сколько раз она пыталась соблазнить меня! Похоже, она просто не могла удержаться.
Нат не клюнул на приманку:
– Я не верю тебе.
От ехидного смеха Санни по спине у Ната пробежали мурашки.
– Думаешь, ты для нее особенный? – Он положил руку на плечо Ната, но тот ее стряхнул. – Где эта сука? – Голос Уокера стал холодным и твердым, как камень.
– Если бы я знал, разве бы я приехал к ней сюда? – Натан надеялся, что Сюзанна запомнила его совет и сейчас направляется на север.
Уокер ответил бранью.
– Глупец! А мне говорили, ты такой же, как я. Говорили, будто тебя уже ничем не проймешь, что ты способен пристрелить собственную собаку и скормить ее волкам. Вот почему я выбрал тебя. Но понять тебя я могу. – Он коротко вздохнул.
Нат бросил жесткий взгляд в сторону Уокера.
– Ты? Откуда тебе знать, что я чувствую?
– Выслушай меня! – Схватив за плечо, Уокер развернул Ната к себе лицом. – Я хорошо знаю эту суку. Я помню ее с тех пор, как она была еще девчонкой. Ее мать умерла, у нее не осталось родных. Но клянусь Богом, она неплохо позаботилась о себе. Как думаешь, может ли выжить такая красотка, если не воспользуется своей красотой? Думаешь, она скромно ждала, когда ей бросят кость или корку хлеба? Черта с два! Она торговала собой с пятнадцати лет, Вулф. И с тех пор научилась пользоваться своим телом.
Он стиснул плечо Ната почти дружески.
– Она притворщица, – продолжал Санни настойчиво, убеждая Ната поверить ему. – Только красота и хитрость помогли ей выжить. Она играет на слабых струнах мужчин, как хороший скрипач. Она стремилась выжить, Вулф, и добилась своего, она преуспела в своем ремесле и стала превосходной актрисой и чертовски опытной шлюхой.
Последнее слово заставило Ната похолодеть. Он выругался шепотом. Рассуждения Уокера казались чертовски логичными, но Нат ненавидел логику, особенно когда она касалась его чувств к Сюзанне.
– Твой брат-ублюдок бил ее.
Санни фыркнул и расхохотался:
– Конечно, бил. Ему приходилось ее бить.
Нат ощутил судорожный спазм в желудке.
– Никто не имеет права избивать женщину.
– Может быть, – согласился Санни, – Харлен действовал силой там, где следовало прибегнуть к рассудку. Но, видишь ли, иначе он не мог. Он был неотесанным парнем – здоровым, тупым, грубым. Он не знал других способов справиться с ней, но можешь мне поверить, – добавил он, и его голос прозвучал вполне искренно, – ее нужно было держать в ежовых рукавицах.
Нат изучал пейзаж за окном, замечая, что облака нависают над холмами, как дым.
– Если она так чертовски умна, почему же она вышла замуж за Харлена, а не за тебя?
Уокер ухмыльнулся, словно принимая сомнительный комплимент.
– Да, Харлен и правда был груб и глуп, но, видишь ли, у нас с ним одна мать, но разные отцы. Отец Харлена оставил ему кое-что, что хотела заполучить Сюзанна.
Несмотря ни на что, Натом овладело любопытство.
– И что же это? – Он чувствовал на себе острый взгляд Уокера. – Ну? – Он обернулся. – Так ты скажешь или мне придется догадываться самому?
Уокер хмыкнул:
– Ты не поверишь…
Нат отвернулся, снова изучая окрестные холмы и проклиная себя за то, что когда-то связался с Санни Уокером.
– Я попробую.
– Пай техасской компании, которая продает скот. Это целое состояние.
Нат развернулся, не в силах скрыть изумление.
– Вот видишь! – Уокер криво усмехнулся. – Я же знал, что ты мне не поверишь.
Нат задумался, переваривая новость. Он знал, что в Техасе неспокойно.
– Если у отца Харлена и правда был такой пай, он получил его задолго до того, как там началась заваруха.
– Так и было. Отец Харлена был не дурак, не то, что сам Харлен. – Санни Уокер отошел к окну. – По- моему, мозги Харлена повредились еще во время родов. Как-то мать говорила мне, что рожала его три дня.
Черт! Логика была железной. Даже слишком, особенно для Санни Уокера.
