понеслась к воротам. Привратник Шеллона окликнул ее, когда она пробегала под поднятой решеткой.
Эйтин даже не приостановилась.
Вороны кружили вдалеке, над ущельями Глен-Шейна, когда Эйтин приблизилась к полю. Она увидела в этом дурное предзнаменование. Легкие горели, но она продолжала бежать, боясь, что опоздает. Эйтин бежала сквозь туманное утро, яркие лучи восходящего солнца рассеивали сумрак, пронзая его слепящими осколками белого света. Свет обжигал глаза, чуть не ослепляя ее своей необычной яркостью. Эйтин запаниковала, когда осознала, что ее сон становится реальностью!
Она отчаянно искала. Она должна найти Деймиана. Должна остановить его, даже если придется лечь под копыта его коня.
Мощные кони, облаченные в доспехи для сражения, выведены на поле, множество людей толпится вокруг, проходя мимо нее, обходя, натыкаясь на нее, оттесняя ее в сторону. В панике она не видит лиц, хотя страх, кажется, почти осязаемо висит в воздухе. Эйтин толкается, протискивается мимо них, пытаясь добраться до Деймиана. Она должна найти Деймиана. Не дать ему погубить себя. Она должна что-то делать, чтобы не дать этому сну сбыться.
Затем она замечает его на дальнем конце поля. Несколько человек снова оказываются между ними, не обращая внимания на то, насколько отчаянно она пытается пробиться к нему. Их движение мешает ей пройти, сдерживает ее, и Эйтин лишь мельком удается увидеть высокого рыцаря. Она расталкивает беспечных людей, в ярости на тех, кто закрывает ей дорогу к нему. Наконец они расступаются и отходят в стороны, и она смотрит прекрасному рыцарю в лицо.
Она не видит никого, кроме Деймиана Сент-Джайлза. Этот особенный воин излучает какую-то первобытную жизненную силу – огонь Дракона Шеллона. Волосы на затылке шевелятся, когда Эйтин смотрит на него. Доспехи, прикрывающие верхние части рук и бедра, и нагрудник из темной стали, рубашка и накидка серые. Другой придет с цветом тумана. Ветер шевелит черные, волнистые волосы с примесью темного огня – знак того, в ком течет древняя Кельтская кровь. Длинные, мягко завивающиеся вокруг ушей, они достают до латного воротника, прикрывающего затылок.
Затаив дыхание, Эйтин неотрывно смотрит в серо-зеленые глаза цвета туманных ущелий Глен-Шейна ранним утром. Он красив, нет – прекрасен. И она так любит его.
Затем он поворачивается к Шеллону, которого готовят к битве его оруженосцы, Джервас, Майкл и Винсент.
Эйтин наконец вздохнула, чуть не лишившись чувств от облегчения, когда поняла, что Деймиан не собирается сражаться. Слезы, которые она сдерживала, прорвались всхлипом. Деймиан заключил ее в объятия и прижал к своей груди:
– Ш-ш… миледи. Вы не хотели, чтобы я сражался. И я не буду сражаться. А вы все равно плачете. На вас не угодишь.
Внезапно люди, стоящие на краю поля, снова расступились, Тамлин и Моффет устремились к Шеллону. Она резко остановилась, когда увидела деревянный щит с пятью копьями. Расталкивая людей, преграждающих ей путь, Тамлин направилась прямиком к Джулиану, явно полная решимости остановить это любой ценой.
Эйтин почувствовала себя ужасно. Она прекрасно понимала, что испытывает Тамлин.
Не обращая внимания на разъяренную жену, надвигающуюся на него, Джулиан внимательно осматривал одно из копий, проводя по нему рукой.
– Джервас, замени это.
– Слушаюсь, милорд. – Джервас немедленно бросился исполнять приказание Шеллона.
– Шеллон, я хочу, чтобы ты остановил это. Сейчас же!
– Тамлин, я вижу, ты нашла выход. – Он взмахнул ресницами, повернулся и вперил пристальный взгляд в Моффета. – Не представляю как.
Сын Деймиана покраснел и опустил зеленые глаза, понимая, что подвел своего господина.
Потрепав Моффета по руке в знак поддержки, Деймиан вручил Шеллону гленройский меч:
– Я сам наточил его вчера вечером, Джулиан.
– Деймиан, уведи Тамлин… – попросил Шеллон. Кивнув, Деймиан потянулся к руке Тамлин.
– Он прав, Тамлин. Давай я отвезу тебя назад в Гленроа.
Она попятилась.
– Зачем? Чтобы мой идиот муж дал себя убить, и я этого не видела? Если ты так думаешь, то ты – такой же идиот, как и он.
Деймиан положил ладонь ей на руку, чтобы увести с поля.
– Убери от меня свои руки, Деймиан Сент-Джайлз, или я выцарапаю тебе глаза.
– Тамлин, успокойся… – проговорил Джулиан, но она оборвала его:
– Я буду счастлива успокоиться, когда ты вернешься в Гленроа вместе со мной и забудешь об этой глупости.
Джулиан выдохнул и поднял глаза к небу, словно прося терпения.
– Я уже объяснял, почему эти шаги необходимы. Эта свинья посмела прикоснуться к тебе. Никто не смеет безнаказанно трогать мою жену. Это единственный путь.
Тамлин задрожала, когда поняла, что его не переубедить.
– Дурак! Глупый, надменный дурак! – Она поперхнулась словами. – Ты же рискуешь всем, Шеллон. Что такое честь без жизни?
Его руки обняли ее и привлекли к себе на грудь, позволяя поплакать.
