– Люди из Союза опять в городе, – сообщил Элай, наблюдая за сестрой и дочерью.
Бонни остановилась. Деннинг и его сообщники покинули город после наводнения, и она уже забыла о них.
– Думаешь, будут неприятности?
– Неприятности всегда могут быть, Бонни.
– Меня бесит, что эти хулиганы ускользнули от ответственности, избив Вебба почти до смерти. Начальник полиции много раз спрашивал Вебба, но тот не может вспомнить, как выглядели нападавшие.
Элай мягко сжал ладони Бонни.
– Пожалуйста, не вспоминай о Веббе Хатчинсоне хотя бы сегодня.
Бонни улыбнулась. Прикосновение Элая было так же приятно, как и недавняя прогулка.
– Прости!
К удивлению Бонни, Элай наклонил голову и поцеловал ее.
– Не верь, пожалуйста, слухам, которые распространяют обо мне.
Бонни поняла, что он имеет в виду Эрлину Кэлб.
– Хорошо, – сказала она, – не буду.
Элай взял ее за руку, и они пошли к дому. Сейчас все было так, словно между ними ничего и не происходило.
Глава 22
Пони пощипывал траву на лужайке Джиноа, прелестное создание с красивой уздечкой и седлом. Когда Роз осторожно приблизилась к нему, держа за руку Элая, пони поднял на них свои большие глаза.
Элай взял дочь на руки и поднес ее к пони. Роз робко потянулась и потрогала мягкую гриву, пони замотал головой, уздечка зазвенела.
Роз расцвела от восторга и захлопала в ладоши.
– Мой, – закричала она.
Элай посадил девочку в седло, она казалась немного напуганной.
Элай взял поводья в одну руку и, придерживая Роз другой, повел пони по лужайке, постепенно расширяя круги, он был так же доволен, как и Роз.
Бонни наблюдала за ними, стоя рядом с Джиноа и странно притихшей Элизабет. Роз, несомненно, нравился шоколадный пони, но ведь лошадь может лягнуть девочку, понести и сбросить ее на камни или в кусты. От страха Бонни подалась вперед и чуть не закричала.
Джиноа коснулась ее рукой.
– Розмари в полной безопасности, Бонни.
Бонни вздохнула. Она права: Элай крепко держал поводья, и пони покорно следовал за ним. С Роз ничего не случится, раз ее отец рядом.
– Я хотела бы выпить чаю, – сказала она.
Джиноа улыбнулась. Они только что поужинали, но никто не откажется от чашки чая.
– Разве эта шоколадка не великолепный сюрприз? – воскликнула старая дева.
В гостиной было прохладно. Джиноа пошла на кухню сказать Марте, чтобы та приготовила чай.
Бонни не сразу заметила, как сдержанна сегодня Элизабет. Она размышляла о пони. «Элай мог бы посоветоваться со мной, – сердито думала она, – прежде чем сделать Роз такой опасный подарок». И где она будет держать пони? Может, он ждет, что она привяжет его за магазином? Вздохнув, Бонни отогнала эти мысли, поскольку не могла ничего изменить.
Элизабет сидела, положив руки на колени. Ее лицо казалось очень бледным, а глаза – грустными.
– Элизабет, тихо спросила Бонни, – что тебя тревожит? Ты очень печальна.
В глазах Элизабет появилось отчаяние.
– Это все Форбс, Бонни, – сказала она, – ведь он увивается за тобой.
Бонни сегодня уже пресытилась Форбсом, но все же не стала уклоняться от темы, такой важной для ее подруги.
– Чепуха! – твердо сказала она, – я тебе не соперница.
– Ошибаешься, – проговорила Элизабет, с оттенком досады. – Впрочем, это не так уж важно! Я никогда не смогу выйти замуж за такого человека, как Форбс.
– Я тоже так полагаю, – согласилась Бонни, подумав, что такое отношение к Форбсу вполне в духе «Общества самоусовершенствования».
Марта принесла чай и разговор оборвался.
– Мисс Мак Катчен пошла в конюшню, – сказала она, ни на кого не глядя, – она просила извиниться за нее.
Бонни удивилась: что заставило золовку отправиться в такое место? Вдруг она заметила жалкое
