– Папа – бессовестный грубиян, – подсказал звонкий голосок, в очередной раз, подтверждая, что у детей отличный слух.
– Мне он и таким нравится, – заметила Лили не без самодовольства.
Оценив комизм ситуации, Дик слегка оттаял, и Лили начала понимать, что привлекательного нашла в нем сестра – помимо очевидного.
– А можно, мы покажем Дику котят?
– Нет! – хором воскликнули все три сестры.
– Если это неудобно… – начал Дик.
– Чепуха. Не каждый день выдается случай пообедать в обществе кинозвезд! Кэрол, как вы сами понимаете, не в счет. А можно, я попрошу вас об услуге? – умильно начала Лили. – Мне бы автограф – для сестры двойняшек, Кэти. У нее в спальне все стены заклеены вашими фотографиями. Сейчас она с классом уехала на экскурсию. Бедняжка станет рвать на себе волосы, узнав, что вас не застала. Проводи гостя в гостиную, Мелли. А Кэрол поможет мне накрыть на стол.
Мелли возмущенно воззрилась на сестру, та мило улыбнулась в ответ.
– Сюда, пожалуйста. – Мелли неохотно поманила Дика. Жаль, Тимоти нет! Уж он-то проявил бы к ней больше сочувствия, чем Лили!
– Итак, вот вам британский домашний очаг, о котором я столько наслышан. Прелестная гостиная, милые экзотические штрихи… – Дик снял с полированного комода роскошную океанскую раковину.
– Лили любит экзотику.
– Я заметил. Сирена-соблазнительница. Мелли задохнулась, ощутив укол ревности.
– Сестра в положении.
Интересно, а применимы ли к ней, Мелли, слова «сирена-соблазнительница»? Нет, конечно; она – «озлобленная истеричка». В душе всколыхнулась жалость к себе самой. Никто не назвал бы Мелли «секс- бомбой», и она втайне этому радовалась. Она бы работать не смогла, если бы постоянно ощущала на себе мужские взгляды. Щеки ее вспыхнули. Когда-то ей приятно было думать, что Дик не сводит с нее глаз…
– Я и это заметил. – Дик уселся на диван, раздвинув подушки. – Я стесняю тебя?
– А тебе бы этого хотелось? – подумала Мелли, пробуждаясь от удручающих размышлений.
– Всегда неприятно вспоминать о допущенных ошибках. – Ага, задела Дика за живое! Синие глаза вспыхнули гневом – на мгновение, но и этого было достаточно.
– Ты работаешь?
– Да.
– Удивляюсь, что твои работодатели не обратились ко мне за рекомендациями. Я бы охотно поделился с ними всем, что знаю.
– Прости, что лишаю тебя такой возможности, но Тимоти, мой зять, прекрасно осведомлен о моей компетентности в области медицины.
– Этим его познания и ограничиваются?
– Что ты имеешь в виду?
– Простое любопытство.
– А мне показалось, грязный намек.
– Да уж, в грязных намеках ты толк знаешь!
Стена холодного равнодушия рухнула; сдерживаемые чувства вырвались на свободу. Мелли похолодела: ярость его, грозная и беспощадная, была направлена точнехонько в цель, а мишенью стала она, Мелли!
– Понятия не имею, о чем ты.
Дик презрительно фыркнул.
– Ага, конечно. А также понятия не имеешь, кто рассказал журналистам про Ника?
– Про Ника? – Непонимающий взгляд Мелли окончательно вывел его из себя.
– Да, про Ника, про моего сына, – прорычал Дик. – Неужели ты рассчитывала, что я не догадаюсь? За сколько сребреников ты открыла рот, Мелани?
Мелли отчаянно пыталась отыскать недостающую деталь головоломки. Мысли путались, сосредоточиться не удавалось.
– В газетах напечатали про твоего сына?
– Еще нет, но очень скоро напечатают. А ты удивлена? – злобно усмехнулся Дик. – По достоверным сведениям, разоблачения совпадут с выходом фильма на экран.
– И ты полагаешь, что я… – глухо проговорила она, до глубины души потрясенная несправедливостью обвинения.
– Тоже мне оскорбленная невинность! Твоим актерским данным даже Кэрол позавидует!
– Дик, я не…
– Прекрати! – Дик вскочил, каждая клеточка его существа вибрировала от сдерживаемого гнева. – Не надо. Не отрицай, так еще хуже. Боже, как я заблуждался! – Искаженное яростью лицо превратилось в
