– Никого я не разбужу. И отец, и сиделка спят внизу, ты же знаешь. – Дженни старалась вслепую найти ручку двери, но вместо ручки наткнулась на ладонь Майкла.
– Ты поднимешь народ на соседнем ранчо, если не уймешься, – прошептал он и мягко, но решительно потянул Дженни вниз. – Сядь, нам надо поговорить.
– Не хочу я с тобой говорить. – Дженни пыталась вырваться, извиваясь всем телом, насколько ей позволяли плененные руки, и то и дело, касаясь торса Майкла. – Я хочу, чтобы ты уехал.
– Почему? – Он чуть подался вперед, она отпрянула и уперлась спиной в закрытую дверь. Путь к отступлению отрезан. Теперь Майкл прижимался к ней всем телом, и Дженни сосредоточилась на том, чтобы не чувствовать его тепла.
– Не валяй дурака, Майкл, – произнесла она тихим, дрожащим голосом. – Мы оба знаем, зачем ты здесь. Как ты не можешь понять, что лезешь не в свое дело? Ты же ровным счетом ничего не знаешь. – Она подумала о Клер, которая сейчас сидит одна на мокром, открытом всем ветрам островке, и голос ее сорвался. – Ты просто не понимаешь, Майкл. Ты не представляешь, что тут у нас творится.
Дженни всхлипнула и вдруг почувствовала, что хватка стала не такой сильной. Она ощутила, как он расслабился, и когда он, наконец, заговорил, голос его тоже был спокоен и расслаблен.
– Нет, конечно, Дженни, я ничего не знаю, – тихо сказал он. – Может, ты расскажешь, что случилось?
Она не могла ответить сразу, ошеломленная таким поворотом. Майкл из захватчика неуловимо быстро превратился в утешителя, и прикосновение его к Дженни теперь было скорее объятием, чем насилием. Мысли путались от мужского запаха, щекотавшего ей ноздри.
– Ну же, Дженни, милая, – шепнул он. – Позволь, я помогу тебе. Где Клер? Что с ней?
Может, сказать ему? Ведь когда-то он был ей хорошим другом. Она помнила ту ночь, когда она плакала в конюшне оттого, что никто не пригласил ее танцевать, а он нашел ее там и осушил горючие слезы. Он говорил ей, какой красавицей она скоро станет, как парни будут драться за право танцевать с ней. А потом поцеловал ее, и его губы были мягкими и нежными. Он сказал, что хочет быть первым, кто ее поцелует.
Наверно, Дженни в ту ночь немного была влюблена в Майкла – в благодарность за его доброту, и за поцелуй, и за сильную надежную грудь под мундиром, в которую так сладко было уткнуться и поплакать еще немного.
С тех пор он, пожалуй, стал еще сильнее. Рельефная мускулатура была явным свидетельством беспощадной работы над собой. Он всегда должен быть готов грудью встретить опасность, чтобы не повторить судьбу молодого, наивного, избалованного беззаботной жизнью Кина.
Кин! Одной мысли о брате хватило, чтобы остановить готовые сорваться с губ слова. Сказать ему, где Клер? Еще чего! Она уже потеряла брата из-за небрежности или неопытности Майкла Уинтерса. Можно ли теперь верить его обещаниям? Помогут ли Клер его стальные мускулы?
– Хочешь знать правду? – Дженни поспешно высвободилась из его объятий и отошла от двери. Вспомнить бы теперь, как расставлена здесь мебель… Это оказалось не так-то легко; тело Дженни ускользнуло из плена, а голова еще шла кругом от близости Майкла.
Налево от двери должен быть стул, затем столик, а за столиком – шкаф. Опять нахлынули воспоминания. Словно наяву Дженни увидела у шкафа Кина: он нетерпеливо рылся в ящике в поисках запонок…
За шкафом – дверь в ванную, через нее можно пройти насквозь и выйти в коридор, там есть, слава Богу, вторая дверь… Если добраться до ванной, можно скрыться без проблем.
– В самом деле, как было бы просто взять и рассказать тебе, – невесело рассмеялась она. – Тогда тебе и трудиться бы не пришлось!
Ей показалось, что Майкл улыбнулся в ответ.
– В любом случае мне не придется потеть. Дело-то пустяковое, Дженни.
Дженни сделала два осторожных шажка к шкафу.
– Вот и хорошо, значит, сам справишься.
Майкл укоризненно прищелкнул языком, но Дженни не отвечала. Плевать, пусть себе обижается. Почему больно должно быть ей одной? Надо скорее уйти из этой комнаты, от воспоминаний, разбуженных запахом кожи Майкла.
В спешке она ушибла ногу о низкий столик, не смогла сдержать стона от острой боли и бессильно опустилась на пол. К ее удивлению, Майкл тихонько засмеялся, и тут Дженни заметила желтую полоску света на полу – дверь в коридор была полуоткрыта.
– Может, проще было бы выйти здесь? – Майкл стоял у открытой двери, и Дженни почувствовала себя полной идиоткой. Тоже еще нашлась героиня детектива, застигнутая на полпути к спасительной ванной! – Ты подумала, что я запру тебя и буду избивать резиновой дубинкой, пока ты не сознаешься во всем?
Гордо выпрямившись, Дженни проследовала обратно к двери и вышла в коридор. Хорошо, что в комнате было темно: может, Майкл не заметил, как густо она покраснела. Между тем Майкл не двинулся с места, чтобы выпустить ее, и ей пришлось протискиваться к выходу, задевая его.
– Не привез я с собой резиновую дубинку, – сказал он, когда лицо Дженни оказалось совсем рядом с его лицом. – Твой отец решил, что ты все-таки сама мне расскажешь, что случилось.
Это заявление привело Дженни в бешенство. Так вот почему отец нанял именно Майкла Уинтерса! Знал, К кому обратиться… Частный детектив Майкл был в неоплатном долгу перед семейством Керни, и мелкие услуги ничего не меняли; но, оказывается, дело было не только в этом!
Когда-то давно отец заметил, что она неравнодушна к Майклу. Теперь он, видимо, счел, что глупышка Дженни растает в больших сильных руках Майкла и выболтает ему свои девчачьи секреты.
Он ошибался, и ему еще предстояло это понять. Как и детективу, Майклу Уинтерсу.
Дженни вздернула подбородок и без трепета взглянула в темно-карие глаза Майкла. В ней почти невозможно было узнать прежнюю влюбленную девочку.
