явным облегчением. Вчера вечером, когда Артур гордо рассказывал ему, что этот отдел возглавляет Дженни, Майкл не подозревал, о какой значительной части компьютерной империи Керни идет речь. В огромном зале стояло не меньше пятидесяти столов, вдоль стен располагались двери в десяток личных кабинетов.
– Мисс Керни, как хорошо, что вы пришли! – К Дженни подбежала пухленькая молодая женщина в очках, с ворохом телефонограмм. – Звонил мистер Фейт из «Баркер Энтерпрайзиз». Он говорит, что это прочесть не возможно, он вне себя! Ужас какой-то!
Майкл опять удивился: Дженни была на высоте. Она спокойно взяла бумаги у секретарши.
– Спасибо, Стефани. Я с ним свяжусь. Воображаю, как он вам надоел за это утро своими звонками. Наверняка его программисты сами что-то напутали, а мы все исправим в пять минут. – Она улыбнулась, одновременно сочувствуя и ободряя. – Нельзя ли чашечку кофе? Кофеин поможет мне быстрее развязаться с Фейтом.
– Будет сделано. – Стефани улыбнулась в ответ, довольная тем, что Дженни сняла с нее груз ответственности и теперь она может вернуться к своим прямым обязанностям. Кофе. Она поправила очки и вопросительно взглянула на Майкла. Дженни поняла без слов.
– Две чашки, – мягко поправилась она, но больше ничего не стала объяснять, и секретарша послушно пошла, варить кофе.
Между тем Дженни просмотрела бумаги, отправила одну из них в корзину, и Майкл невольно улыбнулся. Надо же, деловая женщина! Неужели это та самая Дженни, которая могла заливаться слезами оттого, что ее не пригласили танцевать?
Они пошли к кабинету Дженни, но по пути все время останавливались. У каждого было к ней свое дело: после отцовского инсульта она появлялась на работе только раз в неделю и, как понял Майкл, этого было явно недостаточно для подчиненных.
Нарушая инструкции Артура, Дженни никому не представила Майкла, хотя сотрудники и смотрели на него с нескрываемым любопытством, особенно женщины. Но если она хотела поставить его в неловкое положение, то, пожалуй, это ей не удалось. Он смотрел только на Дженни, пока они пробирались между столов к двери ее кабинета.
Дженни открыла дверь, стремительно прошла к большому письменному столу красного дерева и занялась лежащими на нем документами, не обращая на Майкла никакого внимания. Он остановился в дверях и огляделся. Очень уютно, ничего лишнего, но все по-женски продумано, вплоть до обивки изящного диванчика в углу. Дженни здесь чувствовала себя как дома.
Майклу вдруг стало ясно, как он ошибался. Он все еще помнил семнадцатилетнюю Дженни, а она за эти годы стала совсем другим человеком, и это значило, что он не очень серьезно отнесся к предстоящей работе. Он полагал, что сможет убедить Дженни довериться ему, а в крайнем случае выследит ее, когда она поедет к Клер. Он рассчитывал справиться за день-другой: Дженни слишком простодушна, чтобы уметь по- настоящему прятаться.
Вчера ночью, когда он удерживал Дженни у двери, он ясно почувствовал, что ее все еще тянет к нему, хотя, скорее всего, она даже себе самой в этом не признается.
Но именно здесь, в офисе Дженни, на ее рабочем месте, он понял, что недооценивал ее. Дженни уже не была ребенком, и если ее тело поддалось голосу инстинкта, то разум не дремал и не давал ей забыться.
Дженни с серьезным видом разбирала бумаги. Утренний свет лился из большого окна, и она была так хороша в этом свете… Почему-то Майклу становилось все больнее и больнее. Дженни превратилась в очаровательную и умную молодую женщину, а он тосковал по нескладной милой девочке, чувства которой так легко было понять.
– А сесть можно? – Не дожидаясь ответа, Майкл пододвинул к себе стул и устроился поудобнее, не обращая внимания на ее раздраженный взгляд.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Дженни лихорадочно рылась в ворохе бумаг, скопившихся на столе за последние недели. Нужно занять чем-то руки, чтобы они не дрожали. Где-то в этом беспорядке розовый листочек с телефоном домика на острове Стюартс-Руст. Его надо найти быстро, пока Майкл не догадался, что она ищет.
Да где же он? Ей попалось уже десятка два других розовых листочков, и Дженни прокляла свою вечную несобранность. Да еще Майкл наблюдает за ней, снисходительно улыбаясь… Не надо смотреть в его сторону.
Когда он неторопливо зашел к ней в офис и сел, Дженни охватила паника, ей даже стало трудно дышать. Он нарочно не хочет и на минуту оставить ее в покое. Сегодня ей на остров не попасть.
Дженни отчаянно хотела стать старше, смелее, умнее, чтобы только не психовать оттого, что Майкл пристально смотрит на нее. Вот если бы вместо нее здесь была Клер… Уж она бы его отбрила, она не такая размазня, как Дженни.
Но язвительные слова не шли на ум; что делать дальше, Дженни не знала. Поэтому стиснула зубы, опустила голову ниже и придала лицу выражение полного безразличия.
Майкл ничего не говорил, но Дженни чувствовала на себе его взгляд, ощущала его как прикосновение. Она провела рукой по лбу и, к своему стыду, обнаружила, что лоб весь в испарине.
И вдруг удача улыбнулась ей сразу дважды. Долгожданный листок с телефоном вынырнул невесть откуда, и Дженни успела накрыть листок ладонью.
– «Вот подперла рукой прекрасной щеку, – раздался с порога хорошо поставленный голос. – О, если бы я был ее перчаткой, Чтобы коснуться мне ее щеки![1]
– Брэд?
Дженни сунула драгоценный листок в карман юбки, встала и пошла навстречу верзиле, появившемуся в дверях. Тот улыбался, показывая отличные белые зубы.
– Вот так встреча!
Она крепко обняла Брэда Макинтоша, может, даже чересчур крепко, чем вызвала у него легкое
