близко. Эти душманы опиумные, думаю, ни о чем не подозревают, поэтому и не надо давать им повод для подозрений. Понятно? Понятно.
Группа остановилась на небольшой площадке, находившейся на склоне горы, которая буквально нависла над крепостью полевого командира Насрулло и над заводом по переработке мака.
Площадка имела почти правильную круглую форму и была похожа на глубокую суповую тарелку. На дне этой своеобразной тарелки, защищенные от посторонних взглядов высокими краями, уставшие десантники расположились на отдых. Они с удовольствием растянулись на прохладных после ночи камнях. Выставив в боевое охранение Локиса и Колодеева, командир также улегся на камни и закрыл глаза.
– Ты, Медведь, посматривай за крепостью, тут сверху прекрасно видно, что делается за дувалами. Когда эти тараканы начнут выползать из нор, позовешь меня, – приказал Волк.
Впрочем, звать Волка не пришлось. После двадцатиминутного отдыха он сам подобрался к Локису, который скорее почувствовал, чем услышал движение за своей спиной.
– Тихо-тихо, Медведь, – свои, – предостерег полковник Володю, увидев, что тот потянулся за автоматом.
– Ну что там?
– Пока все спокойно, спят, – ответил Локис.
Командир группы скосил глаза на часы, которые были на его правом запястье. Привычка носить часы на правой руке есть у многих спецназовцев, особенно у тех, кому доводилось много времени проводить в засадах. Причина простая: чтобы узнать время, не надо делать лишних движений – запястье правой руки всегда перед глазами. – Ведь указательный палец правой руки лежит на спусковом крючке винтовки или автомата.
– Ну что? – сказал Волк то ли сам себе, то ли Локису. – Думаю, минут через пятнадцать-двадцать мы сможем подсчитать количество душманов в крепости.
– Построение у них будет? – предположил десантник.
– Типа того, – согласился командир. – Типа того.
И действительно, не прошло и получаса, как тишину прорезал гортанный голос муэдзина:
– Аллах акбар!
Минарета за дувалами крепости не было, голос, скорее всего, записанный на магнитофонную пленку, звучал из небольшого открытого окошка, выходившего во двор крепости.
– Ну вот, первая из пяти ежедневных молитв на подходе, – удовлетворенно отметил Волк. – Сейчас мы их и посчитаем.
Действительно, двор стал быстро заполняться мужчинам, которые торопливо совершали омовение лица из небольшого арыка, прокопанного через двор крепости, а затем ровными рядами становились на колени лицом к трехметровому дувалу. При этом не было сутолоки и толкотни, каждый знал свое место.
– А разве мусульмане не на Восток молятся? – удивился Локис, прикинув направление, в котором бородачи склонили свои головы.
– Нет, Медведь. Это в христианских храмах алтарь находится на восточной стороне, и потому получается, что прихожане молятся на восток. А мусульмане совершают молитву, повернувшись лицом к Мекке. А если быть точнее, к Запретной мечети в Мекке, на территории которой находится древний храм Кааба, воздвигнутый пророком Ибрахимом. Ну, или Авраамом, по-нашему. И мусульмане, где бы они ни находились, должны молиться в этом направлении.
– А это один и тот же Авраам, и у нас, и у них?
– Да, Медведь. И у нас, и у них, и иудеев, с которых все и начиналось. Эти три религии потому и называются авраамическими. Потому как восходят к легендарному патриарху Аврааму.
– А правда, что мусульмане Иисуса признают тоже?
– Правда, – довольно охотно продолжил импровизированную лекцию полковник, который, видимо, неплохо разбирался в этих вопросах. – Ислам признает святость Иисуса, они его называют Иса, и непорочность девы Марии. Мусульмане считают Иисуса одним из великих пророков, но отрицают то, что он Бог или равен Богу.
– Интересно как! – восхитился десантник. – Оказывается, у нас много общего.
– Ты прав, Медведь. Однако давай посчитаем наших душманов. Знаешь, что такое душман в переводе?
– Бандит, наверное?
– Нет. Просто враг. Давай скорее считать врагов.
И уже вскоре десантники знали точное количество своих врагов, ибо весь гарнизон крепости был перед ними как на ладони.
– Ну что? – спросил командир Локиса через некоторое время. – Сколько насчитал?
– Где-то больше двухсот, точно не скажу, каждый раз че-то сбивался, – смущенно признался Локис. – Но никак не меньше. И не намного больше.
– Что ж, неплохо, – одобрил полковник десантника. – Но рекомендую потренироваться. Есть хороший способ – спички. На досуге попробуй. Кидаешь на пол кучу, прикидываешь на глаз сколько, а потом пересчитываешь. Со временем глаз набьешь, и ошибок будет с каждым разом все меньше. Полезное упражнение. Пригодится. Попробуй.
– Попробую, товарищ полковник.
– Мы ж договаривались: здесь без церемоний, – поморщился командир, не отрывая глаз от окуляров бинокля. – Ты – Медведь, я – Волк.
– Хорошо. Но трудновато как-то, непривычно.
– И все-таки, – попросил командир. – Постарайся. Двести, говоришь?
– Ну да. Не меньше.
– Не меньше, – подтвердил Волк и добавил: – У нас как минимум двести восемнадцать врагов. А на самом деле их будет больше, потому что начальство, я так полагаю, молится у себя в покоях. Да, подвели оперативные источники.
– Сильно? – не удержался от вопроса десантник.
– Как минимум в два раза ошиблись. Сообщалось, что под началом у этого командира не более сотни бойцов. Но ничего. Прорвемся. Где наша не пропадала. Как думаешь?
– А чего думать? Приказ есть приказ. Надо выполнять.
– Это верно. Ладно. Иди вниз, пришли кого-нибудь себе на смену. Я тут понаблюдаю еще маленько. А потом тоже подойду. Обговорим ситуацию.
Володя спустился к десантникам, отдыхавшим на дне площадки. Оглядел народ и остановил свой взгляд на Тимуре Валиахметове. Двухметровый богатырь уже проснулся и жевал галеты, которыми предусмотрительно набил карманы комбинезона.
– Ну и запасливый ты, Тимка, – похвалил его Медведь. – Приятного аппетита. Однако Ленин учил делиться.
– Что, я виноват, что мне больше вас надо, во мне весу центнер, – начал оправдываться Тимур. – На, угощайся.
– Спасибо, – не отказался Локис и взял галету. – Но извиняй, придется тебе завтрак отложить на время. Волк приказал сменить меня. Сходи, полюбуйся на объект. Только на жевание не отвлекайся, клювом не щелкай.
– Не учи ученого, – парировал Валиахметов и полез наверх, туда, где залег полковник.
Спустя какое-то время к основной группе спустился командир.
– Давайте, бойцы, обсудим, дела наши. Дела пока не очень веселые.
– А что так? – поинтересовался кто-то из десантников.
– Да получается не совсем так, как в песне о трех танкистах.
– Как это? – спросил Коля Игнатов, он же Генсек.
– Ну, помните, там поется: «Но разведка доложила точно. И пошел, командою взметен, по родной земле дальневосточной броневой ударный батальон»?
– Да, помним, – подтвердил Локис.
– Ну вот, разведка доложила неточно, и врагов у нас на «ридной Афганьщине», как выражался один мой, теперь уже зарубежный, украинский друг, раза в два с половиной больше, чем мы рассчитывали, –
