Какое-то время казалось, что ничего не произошло и взрыватель не сработал. Однако это было обманчивое впечатление. Дно пещеры, на котором сидели десантники, неожиданно мощно подпрыгнуло, а затем раздался оглушительный взрыв прямо над их головами. Но после взрыва не наступила тишина, наоборот – возник грохочущий нараставший гул, как будто сверху с горы пошел в атаку на душманскую крепость целый танковый корпус. Над входом в пещеру посыпались внушительного вида булыжники.
– Фирма веников не вяжет, все рассчитано, – подколол Локис сапера.
– Медведь, гадом буду, это не ошибка – это невероятное стечение обстоятельств, – постучал себя кулаком в грудь сапер, изображая раскаяние, но и ему стало не до шуток, потому что каменный дождь, перекрывавший выход из пещеры, не ослабевал, а только усиливался. – Это же надо, сами себя закопаем, – произнес он через некоторое время, глядя на непрекращающийся камнепад.
– Нет, Игорек, не закопаем, – не утратив самообладания, скаламбурил Локис. – Похоже, мы себя утопим.
И действительно, десантники уже стояли по щиколотку в ледяной воде, которая продолжала прибывать. Мощнейший взрыв открыл пустоты внутри горы, где скапливалась талая вода. Именно из этого подземного озера пробивался родник, дававший начало ручью.
21
Пальба продолжалась, но майор в какой-то момент понял, что стреляют, и уже минут десять, только его солдаты. Моджахеды, засевшие наверху, незаметно для американцев не сразу, а постепенно, но прекратили стрельбу. И некоторое время военные из подразделения ISAF палили в белый свет как в копеечку.
– Прекратить огонь! – скомандовал майор, и наступила полная тишина, особенно пронзительная после сухого и внятного треска автоматных очередей.
Оценив обстановку, майор отдал новое приказание:
– Пошли наверх по одному!
Осторожно, прикрывая друг друга, готовые немедленно открыть стрельбу снова, солдаты карабкались наверх и минут через пятнадцать поднялись на вершину каменной гряды, с которой их обстреляли. Судя по всему, моджахеды знали о маршруте подразделения и ждали здесь довольно продолжительное время.
Позиции душманов были выбраны со знанием дела, тропинка, по которой Азизулло вел отряд, просматривалась полностью и была как на ладони. Моджахедов было примерно в два раза больше, чем военных ISAF, если судить по кучкам стреляных гильз от автоматов. По этим кучкам можно было определить количество стрелявших.
– Что скажешь, Войтовски? – спросил майор штаб-сержанта, который следовал за ним по пятам.
– Ничего не понимаю, – пожал плечами тот. – На неопытных вояк это никак не похоже.
– Да уж, – согласился майор. – А что тебя смущает?
– Да, наверное, то же, что и вас, сэр, – штаб-сержант посмотрел в глаза своему командиру. – Они запросто могли положить нас всех до одного.
– Безусловно, могли.
– Но не сделали это. Почему? Им кто-то помешал?
– Нет, непохоже, – помотал головой майор. – Кто им тут мог помешать? Вероятно, они достигли поставленной цели и только поэтому ушли. Им не нужны были наши головы. Они решали другую задачу.
– Какую, сэр?
– Не знаю.
Майор еще раз измерил шагами гребень каменной гряды, на которой была устроена засада, внимательно рассматривая лежащие на земле гильзы. Затем поднял голову на сержанта:
– А где Томми? Где секонд-лейтенант Уэльс?
– Я потерял его из виду еще внизу, – пояснил Войтовски. – Когда мы полезли на хребет, его с нами не было. Это совершенно точно.
– Плохие новости, – прокомментировал майор. – Наверное, поймал пулю. Скоро стемнеет, надо действовать быстро. Сержант, возьмите двух солдат и тщательным образом осмотрите склон. Остальным отдыхать.
Майор еще раз попытался связаться по рации с базовым лагерем в кишлаке Бахоршох и с теми, кто оставался охранять машины, однако ответа на свои позывные так и не получил. Красный диск солнца уже зацепился нижним краем за горный хребет на западе, и это означало, что надо завершать поиски и возвращаться к бронетранспортерам, чтобы провести ночь под защитой их крупнокалиберных пулеметов. Искать что-либо в темноте было бессмысленно.
Тяжело дыша, Войтовски поднялся к майору.
– Ну что, сержант?
– Трое раненых, один тяжело.
– Кто? Уэльс?
– Нет, рядовой Голдсмит. Если ему не оказать срочную медицинскую помощь, он загнется. Ей-богу, загнется, сэр.
– Вы что-нибудь сделали с ним?
– Вкололи морфин, перевязали. Он потерял очень много крови, очень много. Пуля пробила ему шею. Мне кажется, он парализован.
– А где секонд-лейтенант?
– Мы не нашли его, сэр. Его нигде нет, также пропал и этот афганский щенок.
– Может, наш рыжий Томми так испугался, что забился в какую-нибудь щель и не хочет вылезать? – предположил майор, которому было за что недолюбливать нагловатого, по его мнению, юнца.
– Этого не может быть, сэр, – категорически отмел предположение командира Войтовски. – Я видел, секонд-лейтенант Уэльс вел себя в бою достойно. Я думаю, он был либо тяжело ранен, либо убит и скатился, как Голдсмит, вниз по склону. Но рядом с Голдсмитом мы его не обнаружили. А дальше мы не искали – занялись рядовым.
– Что-то странное, однако. Ладно, пока будем считать – пропал без вести. Теперь надо до темноты добраться к нашим бронетранспортерам. Я думал заночевать там, передвигаться в это время суток опасно, но, поскольку Голдсмиту нужна экстренная помощь, будем пытаться вернуться в кишлак.
Уже в полной темноте отряд ISAF вернулся к месту на обрыве скалы, где оставались бронетранспортеры и джип. Охрана, ожидавшая сообщения по рации о возвращении отряда, едва не открыла огонь на поражение, услышав шаги в ночи, но, к счастью, благодаря выдержке сержанта Уолласа, командовавшего охраной, кровопролития не произошло.
– Стой! Кто идет? – крикнул сержант в самый последний момент, вглядываясь в окуляры прибора ночного видения, когда его люди уже готовы были без приказа нажать на спусковые крючки своих автоматических винтовок.
– Спокойно, Уоллас! Это мы! – раздался из темноты голос майора.
– Что случилось, сэр? Мы слышали серьезную перестрелку. На вас напали?
– Ты удивительно проницателен, Уоллас, – отозвался майор, подходя поближе. – Что с вашей рацией?
– Такое ощущение, что какие-то искусственные помехи. Полтора часа назад у нас была связь с базовым лагерем в кишлаке, но сейчас контакт установить не удается.
– Что они докладывали?
– Все тихо, сэр. Все как обычно. Господи! У вас раненые! – воскликнул сержант Уоллас, когда свет включенных фар бронетранспортеров вырвал из темноты импровизированные носилки с неподвижным телом Голдсмита.
– Уоллас, где эта девица, афганка?
– Но она ведь ушла с вами?
– Она подвернула ногу и должна была вернуться, мимо вас она никак не могла пройти.
– Сэр, мы никого не видели. Если бы кто-то возвращался по тропе, мы бы, конечно, заметили. Наблюдение велось постоянно, сэр.
– Нет, это определенно мне не нравится.
– Что именно?
