этим вихрем они двинулись в сладостное, восхитительное путешествие, какое только можно вообразить. Их засосало в воронку, из которой, казалось, нет возврата, но они возвращались каким-то чудом и через некоторое время снова оказывались на краю пропасти и снова падали в бездну.
Наконец Мери добралась до источника, наполнившего ее золотым пронизывающим светом. Он начал пульсировать в ней, заполняя каждую ее клеточку трепетным экстазом. Она вдруг стала расти, ее искрящееся, радужное, переливчатое тело начало покидать кожу. Этот процесс был мучительным, и он убил бы ее, если бы длился дольше. Она ослепительно вспыхнула в последний раз и скользнула в пустоту.
Когда ее глаза смогли открыться вновь, Мери почувствовала, что вокруг нее теперь уже новый мир. В ее душе выросла любовь, как вырастает за ночь диковинный прекрасный цветок.
Она взяла в ладони его лицо:
– Я не могу понять, почему так происходит, но, когда ты со мной, мне необыкновенно хорошо. – Она ласково поцеловала уголки его глаз. – Я повторяю снова: Рэмсон Габри, ты потрясающий мужчина.
Он улыбнулся:
– Разве не это я все время пытался доказать тебе?
Она схватила подушку и стукнула его.
– Я умираю от голода. Теперь, когда ты меня изнасиловал, то обязан хотя бы накормить.
– Изнасиловал? Тебя? Любовь моя, еще неизвестно, кто кого изнасиловал. – Когда она его снова стукнула, он поднял руки:
– Хорошо, хорошо. Позволь мне позвонить на кухню. Я думаю, завтрак мы уже пропустили. Давай попытаемся сообразить насчет обеда. Ты предпочитаешь есть здесь или пойдем в гостиную?
Она посмотрела на свою наготу:
– Я бы хотела осмотреть твой дом, но не уверена, что одета достаточно прилично для званого обеда.
Он засмеялся:
– Об этом мы позаботимся. – Он снял трубку внутреннего телефона и дал указания насчет обеда. Ему отвечал по-арабски мягкий женский голос.
– Кто это?
– Моя экономка. Обед будет готов через полчаса. Давай теперь посмотрим, где можно найти чистое полотенце твоего размера.
– О Боже! Я не хочу больше носить полотенце. Где моя одежда?
– Она осталась в госпитале, где тебя осматривали. Я привез тебя сюда в простынях. – Он погладил ее подбородок. – Дай мне вспомнить, куда я положил это полотенце? – Он прошагал к большому шкафу и достал несколько чудесных джеллаб различных цветов, шелковых, муаровых, хлопчатобумажных. – Может быть, тебе подойдет что-нибудь из этого?
Она пощупала материал:
– Это замечательно. И главное – все мои любимые цвета. – Ее глаза сузились. – А чьи они?
– Ревнуешь? Это хороший знак. – Он ущипнул ее за нос. – Они все твои, шакар. Они дожидались тебя. Как и этот дом. Я построил его для тебя.
Она нахмурилась:
– Но как ты мог построить его для меня? Мы познакомились неделю назад.
Он коснулся кулона, висевшего у нее на груди, и нежно произнес:
– Но я видел тебя во сне, много-много лет. И знал, что настанет день, и ты придешь.
В одинаковых джеллабах и легких сандалиях Мери и Рэм рука об руку спустились на нижний этаж. Вилла была построена на небольшом зеленом пятачке рядом с Нилом. В саду цвели розы и огромное количество неизвестных Мери благоухающих растений. Все это резко контрастировало с окружающей пустыней. Дом был сложен из каменных блоков и оформлен в восточном стиле, с небольшими башенками и шпилями. Помимо цветов, в саду росло еще много деревьев. И конечно, фонтаны, какой же восточный дом обходится без фонтанов? Вся усадьба была обнесена высокой каменной стеной. Рядом располагалась вертолетная площадка.
О том, что внутри дома были все современные удобства, наверное, не следовало бы и упоминать. Мебель чудесным образом сочетала старину и современность. Из каждой комнаты открывался великолепный вид на реку или пустыню.
Обедать они решили на затененной террасе во дворе. К концу обеда они развеселились, как дети, – баловались, смеялись, кормили друг друга клубникой и кусочками дыни.
– Чем бы ты хотела заняться сейчас, любовь моя?
Мери вздохнула:
– Прежде всего, надо позвонить Вэлком. Она уже, наверное, в отеле.
– Извини, шакар, но телефон не работает. Неисправна линия. Мы позвоним ей завтра утром.
Они прошли в дом. И их тут же, как магнитом, притянула огромная постель под балдахином. На сей раз их любовь была медленной и легкой, не такой неистовой. Это было тоже восхитительно, но в другом духе. Нежность, мягкие ласки, милая улыбчивая близость и, наконец, сон.
Мери зевнула и потянулась, чувствуя себя после сна совершенно здоровой. Рэма рядом не было. Она поднялась, надела белую джеллабу и сандалии и прогулялась в ванную. Судя по свету на улице, сейчас было где-то около пяти. Умывшись и причесав растрепавшиеся волосы, она открыла стену, полюбовалась водопадом, вдохнула аромат лотосов, наполнявший влажный воздух.
