– Да уж не без того. – Сварог помолчал. – И документация, разумеется, сгорела тоже?
– Разумеется.
– Действительно, чего это я спросил… – фыркнул Сварог.
Рошаль вдруг резко повернулся к нему, глаза старшего охранителя несуществующей короны горели решимостью. Он сказал громко и четко:
– Мастер капитан, я полностью осознаю свою вину. Я человек чести, и если вы решите, что я недостоин…
– Ай, да бросьте вы, – скривился Сварог. – Ворон ворону глаз выклевал, только и делов-то. Взыскание получите, когда доплывем, и так людей не хватает… А позвольте в таком случае узнать, куда это мы так целенаправленно плывем?
– Ну,
– А что скажет секретный агент Гидернии?
– Доходили такие слухи, – подтвердила Клади, – что гидернийцы давно свозят уголь в определенное место в океане. Но координаты этого места – общегосударственная тайна. Да я бы все равно и не знала их, рангом не вышла…
– В общем, движемся малым ходом, наблюдающие постоянно изучают горизонт… мы нашли несколько карт и штурманских прокладок, но, однако, база на них никак не отмечена… Продолжаем искать, – подытожил Рошаль. И задумчиво посмотрел на дверцу в стене. – Капитанскую каюту, кстати, пока не трогали…
Сварог проследил за его взглядом.
– Очень похожий на
– Ищем…
– А вроде у меня есть, – неожиданно подал голос молодой князь и потянул с шеи тонкую блестящую цепочку. – Во, с дохлого капитана снял – думал, может, от сундука с фамильными драгоценностями…
Сварог, прищурившись, поглядел на подавленного Рошаля, потряс изящным ключиком у него перед носом и сказал назидательно:
– Учитесь, монстр контрразведки. Молодежь-то вам на пятки наступает…
Старший охранитель зло отвернулся.
– Э, э, граф, вы что это задумали? – забеспокоился Пэвер. – Хотите, чтоб и вам голову оторвало?
– Ну, если это не магия, то не оторвет, – скромно заметил Сварог. – Я, видите ли, граф, трудноуязвимый… Короче, делаем так, орлы. Сейчас быстренько перекусим – есть охота, сил нет, – кратенько отпразднуем победу над красотой и гордостью гидернийского флота, а потом я вас всех выгоню, к лешему, из каюты и самолично пошарю в капитанских закромах. Задача ясна? Мастер Пэвер, не ухмыляйтесь столь радостно. Клади, помоги Чубе мясо и сыр нарезать. Олес, где бокалы?
…К счастью, в капитанском сейфе никаких секреток не было – что лишний раз наводило на мысль о том, что простому особисту на борту даже военного корабля известно больше какого-то там капитана.
Содержимое же сейфа, вываленное на реставрированный стол в каюте, оказалось полезным и познавательным (по крайней мере, для Сварога, который был не бельмеса в морском деле), однако, против ожидания, никаких совсем уж поразительных открытий и сюрпризов не принесло. Содержимое было именно таким, каким и положено быть открытым судовым документам – пресным и сухим. Лист принятых на борт грузов, состав вооружения броненосца, скорость хода, дальность действия, состав гидернийского конвоя – сто шестнадцать гражданских судов под прикрытием дивизиона парусных клиперов и дивизиона спецсил (читай – одиннадцати броненосцев… Одиннадцати – ого!), названия кораблей и судов, краткие характеристики, такие-то рекомендации действий экипажа при таком-то развитии событий, при другом – такие-то. При третьем. И четвертом. И так далее, и тому подобное…
– Молодцы гидернийские штабисты, ничего не скажешь, хоть и сволочи, – сказал Рошаль, разбирая бумаги. – Все просчитали. Их Адмиралтейство, должно быть, не один месяц потратило на отработку Исхода.
– Или не один год, – согласился Сварог.
Так, дальше. Зоны ответственности, базирование мобильного штаба Адмиралтейства, базирование двора короля Трагора, силуэты всех кораблей конвоя…
– Вот, мастер капитан, – смотрите, это уже интереснее.
Сварог принял из рук суб-генерала два листка мелко исписанного текста – в конверте плотной бумаги со сломанными печатями и устрашающей надписью: «Боевое задание. Вскрыть 06.04.512 в присутствии грам- капитана корабля» – и оживился.
– Ага! Ну-ка, ну-ка…
«До 09.04.512:
Регламентные работы в порту Каран, полная загрузка боеприпасами и провиантом, частичная загрузка топливом…
10.04.512:
Отход в Час Кошки ровно. Беззигзаговый пунктир до устья реки Улак на экономическом ходу 150 крыльев.[8] Пройти за сутки…
11.05.512 – 16.04.512:
Рейд в трех кабелотах на бисту от устья реки Улак. Уничтожение
17.04.512 – 23.04.512:
По исполнении контроля переход до пункта дозаправки, пятьсот ходовых кабелотов от контрольной точки курсом 22. Контрольная точка – левый траверз мыса Потерянных Душ[9] в Час Лаплатога ровно. Прибытие на место дозаправки без потери хода не позднее полуночи 22.04.512. Опознавание, сигнальные флаги по коду „С“, троекратно пароль „Стрела“ дискретом бакового прожектора. Дозаправка в авральном режиме, отдых до полуночи 23.04.512…
С 23.04.512:
Следование курсом 150 полным ходом. Догон конвоя, присоединение к нему. Доклад Адмиралтейству. Боевое дежурство до окончания похода…»
– Что это вы улыбаетесь? – подозрительно поинтересовался Рошаль.
– Да вот, родным духом повеяло, – признался Сварог. – «По исполнении – контроль за исполнением», «Базирование двора» – узнаю милый сердцу командирский стиль. Как видно, ни в одном мире без таких перлов не обойтись…
Рошаль нахмурился.
– Стиль как стиль. Мне, например, все ясно.
– Да? А что такое «беззигзаговый пунктир», вы знаете? Я, например, нет.
– И я нет, – безмятежно сказал прощенный охранитель. – Но клаустонцы клялись, что у них есть толковый штурман – вот пусть он и разбирается. Зато теперь нам точно известно, что угольная база существует, нам известен курс…
– Так-то оно так, – сказал Пэвер, – но любопытно было бы узнать, не встретят ли нас около базы дружеским салютом из всех орудий прямой наводкой… Ведь насколько я понимаю, что такое опознавательные флаги по коду «С» и троекратный пароль «Стрела» каким-то там дискретом и прочие планы минных полей – вся расшифровка благополучно сгорела в том сейфе? Я не подначиваю, мастер Рошаль, я серьезно спрашиваю…
Рошаль на мгновение прикрыл глаза. Потом сказал раздумчиво:
– Думаю, мы будем первыми. Думаю, время отхода броненосцев после уничтожения флотов других государств назначено для всех одно и то же – когда на берегу сделается совсем уж жарко и станет ясно, что больше ни один
