Мы тоже не знали. Зато все до единого испытали это чувство, когда «контур» перебросил нас на Шеврот. Потому как операция с точностью до сотых долей процента копировала былые «акции» на просторах бывшего Союза. И конечная цель дела была такой же.
Новый мир встретил нас обжигающим солнцем, горячим ветром и зеленым ландшафтом с вкраплениями синего цвета. Мы и не знали, что провинция Жарденик – край озер. Большие и маленькие, глубокие и мелкие, поросшие по берегам травой и камышом, окруженные чахлой растительностью и песком – они попадались на дороге через каждые четыре-пять километров. Только их наличие не позволяло природе превратить этот край в засушливую пустыню с песчаными барханами и редкими оазисами, как в Сахаре.
Когда-то здесь было море. Или океан. Потом, в результате тектонических сдвигов, океан отступил. Оставив людям напоминание о себе в виде озер, рек и прудов. Лет через семьсот они в большинстве своем пересохнут, а затем и вовсе исчезнут. И Жарденик превратится в степь, а потом и пустыню. Всему свое время…
Впрочем, это все лирика. Природа нас интересовала только как местность, на которой надо действовать. А ее особенности – леса, поля, озера – как сопутствующие факторы. Это в полной мере можно отнести и к местной цивилизации. Фактор, надо признать важный. Но не решающий.
…Годианская техника не подвела, нас выбросило почти в центре провинции. Неподалеку от огромного тракта, связывающего районы Жарденика. Высадка и последующие за этим действия повторяли стандартные действия вышедшей в тыл противника разведгруппы.
– Они в сорока километрах от нас. К юго-востоку, – озвучил я показания сканера, на экране которого высветилась черная точка. Карта местности была весьма условной, но и по ней можно было понять, в какую сторону шла группа анкиварской разведки. – Судя по всему, топают к городу… Гомонок.
– Класс. – Марк вытер вспотевший лоб, сплюнул и огляделся по сторонам. – На своих двоих мы можем за ними бегать год.
– Да. Нужен транспорт, – поддержал его Толик.
– Сколько угодно. На выбор – повозки открытые, повозки крытые, длинные, короткие. На одинарной и двойной лошадиной тяге.
Сергей опустил пятидесятикратный бинокль, в который наблюдал за дорогой, что проходила в нескольких километрах от нас.
– Много народу. Интересно, это всегда так или просто попали в час пик?..
Движение на широкой дороге, выложенной шлифованным камнем, было и впрямь оживленным. Длинная вереница повозок неторопливо плыла в одну сторону. Навстречу ей шла другая вереница, чуть покороче. И ту и другую сопровождали немногочисленные всадники на разномастных лошадях. Великолепная оптика позволяла разглядеть не только оружие и одежду, но и лица людей.
– Пара повозок нам определенно пригодится, – констатировал Сергей. – Тащить на себе снарягу и этот ящик нет смысла.
– Уточни, – хмыкнул я, – что делать. Отнимать или покупать?
Серега глянул на меня и почесал нос. Вопрос сложный. Разведка на вражеской территории для передвижений использует транспорт, захваченный у противника или мирного населения. Бывшие владельцы, понятное дело, нейтрализуются. Под этим термином обычно понимают уничтожение. Реже – оставление в безопасном месте в связанном виде.
Вот и думай, где мы? На вражескую территорию это не похоже. На дружественную – тем более. Купить повозки можно, деньги (золотые и серебреные монеты) есть. Но кто же отдаст, да еще на дороге? Выходит…
– Заберем, – подвел итог коротким раздумьям Толик. – В конечном счете действуем во благо местных жителей. Чтобы им не пришлось пахать на завоевателей. Так что можно.
– Адвокат, – хмыкнул Антон. – Тебе бы в эту гильдию болтунов. В два счета докажешь, что белое – это черное со странным оттенком.
Над всеми нашими планами и расчетами довлело одно обстоятельство. Согласно полученной на Годиане информации, время действий разведгруппы Анкивара подходило к концу. А значит, можно было ожидать либо ухода разведки с планеты, либо высадки здесь крупного десанта. И то и другое ставило на наших планах жирный крест.
Так что мы были вынуждены форсировать ситуацию и действовать по обстоятельствам, без оглядки на моральные и прочие законы. Либо сделаем дело, либо пролетаем со свистом…
Классная штучка – линготранс. Хитрый аппарат, преобразующий русский язык в местное наречие. Битрая с помощью своих сторонников на Арнии получил экземпляр переговорника с анкиварского на шевротский. А настроить его в русско-шевротский вариант – дело одного часа.
Говоришь фразу на «ридной мове», а он тебе выдает то же самое, но на местном диалекте. Микродинамик, пара микросхем, блок питания и гарнитура – все устройство. Вес – тьфу, но сколько пользы!..
Вот с помощью этого устройства мы и провели беседу с аборигенами. Тема разговора – покупка повозок. Скользкая такая тема, тяжелая. Мало кто согласен отдать транспортное средство посреди дороги даже за хорошие деньги. И за очень хорошие – тоже. А куда груз девать? А людей?
Но мы «уговорили». Подождали, пока на дороге не стихнет движение, подстерегли небольшой караван, повозок на шесть-семь, и вылезли на каменную поверхность, демонстрируя дружелюбные улыбки и обнаженные стволы.
Два десятка человек, поголовно вооруженных и готовых к нежелательной встрече, напугать странными железяками непонятого назначения трудно. Тем более когда визитеров всего пятеро. И когда есть что защищать…
Словом, не вышло конструктивных переговоров. И торгов тоже не вышло. Нас встретило с десяток топоров, несколько коротких копий и пара мечей. В вольном переводе на русский разговор можно свести к нескольким фразам типа: «Идите своей дорогой…» и «Порубим в капусту». Остальное можно домыслить самостоятельно.
Прав был Толик, когда предлагал действовать проще и жестче. Без болтовни и уговоров. Мы не хотели никого убивать. Но когда торговцы полезли на нас со своими бронзовыми мечами, топорами и копьями, другого способа не оставалось.
Через двадцать минут, погрузив поклажу на две повозки, мы двинули по дороге к югу, оставив караван позади. Даже не стали прятать следы боя. Кто встретит – решит, что это дело рук дорожных разбойников.
Вот так. Чистенькими руками грязную работу не сделать. А врать о мирном решении дела не хочется. Да и зачем?..
– Пятьдесят километров, – скорректировал я показания сканера. – С копейками. Они явно спешат к Гомоноку. Если рядятся под торговцев, это понятно. Надо сбыть товар.
– И как долго до него?
– Сто кэмэ с небольшим. По прямой. Сколько по дороге – не знаю.
– Узнаем, – пообещал Антон. – Когда проедем.
– Что известно о ситуации в империи? – спросил Сергей, когда мы тронулись в путь на новоприобретенном транспорте.
– В смысле?
– Мир? Война? Междоусобица?
– Это ты к чему?
– К тому. Все операции подобного рода проще проводить в обстановке хаоса и беспорядка. Когда царит бардак, мало кто обращает внимание на таких, как мы. Армия, полиция… если она здесь вообще есть…
Невысокая крепкая лошаденка гнедой масти, впряженная в повозку, без напряга везла новых хозяев с их нехитрым скарбом по каменной дороге в сторону города Гомонока. Метрах в двадцати позади нас так же неспешно трусила другая лошадь, какой-то грязно-рыжей масти. Антон держал в руках поводья, Марк разглядывал окрестности в бинокль, а Толик присматривал за тылом. Пять обряженных в униформу цвета хаки здоровяков с новейшими образцами оружия нелепо смотрелись на простеньком транспорте и могли вызвать немало улыбок у стороннего наблюдателя.
