Это мой реальный шанс прославиться в мире науки!
– Не так уж ты и корпел! – хмыкнул Макарий.– Помнится, твой заработок и пяти паундов в месяц не превышал! В то время как мы с Вольдаром…
– Постой! – перебил его Ужка, бросаясь к двери.– Кто именно тебя ждет в Торе?
– Старый Аарус Густ, алхимик. Ты его знаешь?
За дверью прыснули.
– Если ты про юродивого Ааруса, который набирает учеников, а через две недели выгоняет их за порог,– то да, знаю. Его все знают. Год назад он был в нашей деревне, лечил теткину корову.
– И как? – заинтересовался Макарий.
– Сдохла, что неудивительно. Аарус бабник и шарлатан. Тетка говорит, что единственный эликсир, который он умеет варить, это сливовица, и то погано получается. А на кого ты учился, Рыжий?
– Факультет алхимии и демоноведения,– дрогнувшим голосом признался Квайл.– А что?
– Ты умеешь вызывать демонов?! – вскрикнул Макарий, сжимая руки во внезапном приступе восторженного ужаса.
– Нет! У нас была узкая специализация.
– У-у… – разочаровался Макарий.
– Жаль,– согласился с приятелем Ужка.– Выходит, Рыжий, кроме нас тебе помочь некому. Не упрямься, студент, дай двери открыться.
Из-за арки донеслось упрямое мычание. Ужка нетерпеливо дернул плечом.
– Рыжий, слушай внимательно. Только я, как местный житель, знаю, как перехитрить дверь. Отнимать силой твой трофей никто не собирается, носи его хоть вечно под шкурой, если это тебе нравится. Я помогу тебе выйти из подземки вместе с планкитом. Переночуем в сторожке, потом спустимся в деревню. Утром мужики помогут забрать прокатных лошадей, если там еще что-то осталось. Бумага на Звездочку у меня, можешь получить свой задаток, мы сами рассчитаемся с конторой. Вычту только мужикам на бутыль, не обессудь. Мы с Макарием останемся у тетки, а ты свободен как птица. Ниже по течению Этрюны – Тор. Ищи шарлатана Густа и выращивайте в пробирке хоть черта лысого – мне все равно. Мы тебя не помним, ты нас. Договорились? Ну так что, решаешься? Если нет, мы пошли.
Две пары ног, старательно производя как можно больше шума, затопали по коридору к выходу.
– Стойте! – Квайл трагически вздохнул.– А вы точно не отнимете его у меня?
– Вырвем с мясом! – пообещал Макарий.– Рыжий, тебе точно в университете мозги попортили. Сам посуди: у меня в сумке звенят почти полсотни монет. Какой интерес мне терять потом заработанные денежки и впутываться в сомнительные авантюры? Молчишь? Пошли, Вольдар. Тетка небось уже заждалась.
– Да погодите вы!
Без единого скрипа металлические створки поднялись, открыв глазам Вольдара и Макария душераздирающее зрелище: упрямо набычившийся студент сидит на каменном полу и растирает по щекам копоть вперемешку со злыми слезами.
Вспоминая дальнейшие события гораздо позже, Квайл сам не мог понять, что заставило его в тот момент вскочить на ноги и броситься бежать от недавних приятелей сломя голову. То ли странный блеск в обычно тусклых глазах Макария, то ли нервозная поспешность, с которой Ужка впрыгнул в открывшийся проем.
Факт остается фактом: с неожиданной для себя самого прытью студент вырвал уже догорающий факел из крепких рук Макария и помчался в противоположную от опасности сторону. Скорее, скорее, по узеньким ступенькам в спасительную темноту длинного коридора, где его поджидала притормозившая на повороте тележка с буквами «РЗН» на рельефном боку.
Будь у Квайла свободная минутка, он бы наверняка расшифровал надпись как «разное» и остался весьма горд собой: по сравнению с «мелкой бросовой породой» явный прогресс. Однако в данный момент пассажиру гномьего транспорта было не до размышлений.
Оказавшись внутри вагонетки, Квайл сполз на пол и, проорав неизвестно кому: «Гони!» – вцепился свободной от факела рукой в бортик.
Гномий транспорт был хорош многим: в отличие от извозчика он не задавал вопросов, не дышал вчерашним перегаром и не интересовался кредитоспособностью пассажира. У него имелся всего лишь один маленький недостаток: его невозможно было остановить или уговорить свернуть в сторону.
Сиреневый осколок испускал вокруг горячие искры, в брюхе соседнего, прозрачного камня подпрыгивали «ежи». С равнодушием тупого механизма тележка неслась вперед, неся в своем жестком металлическом животе тихо подвывающего от страха Квайла. Несчастный пленник напрягал слух, пытаясь определить по звуку, где находится страшная дробилка, но натыкался лишь на отраженное стенами тоннеля эхо собственных стонов и мерный скрип.
Кроме того, в какой-то момент направляющие разветвились, и теперь бок о бок с его вагонеткой тряслась вторая. По неведомой ему самому причине Квайл перелез в нее на ходу, чуть не убившись, и опять сполз вниз, впав в уже привычный ступор.
Иногда краем глаза удавалось рассмотреть слабо подсвеченные ниши. В основном они были наглухо забиты камнями, но одна оказалась разрушенной, и сквозь нее Квайл увидел подвешенный в воздухе неподвижный скелет громадного дракона. Судя по матовому блеску, костяк зверя был изготовлен искусственно, из железа или другого металла, и выглядел до того угрожающе, что студенту пришлось бороться сразу с двумя взаимоисключающими чувствами – страхом и любопытством.
После пятого поворота факел погас. Сколько прошло времени с момента посадки в вагонетку, Квайл не знал. Он вообще потерял чувство реальности, утвердившись в мысли, что все это ему снится.
Жуткий в своей монотонности сон тянулся и тянулся до тех пор, пока вагонетку вдруг не подбросило резко в воздух.
Дико заорав, Квайл оттолкнулся обеими руками от бортика, уронив факел, и сделал единственное, что мог в этой ситуации– прыгнул. Прыжок получился удачным – ноги студента приземлились на ровный пол. Потревоженные летучие мыши спорхнули со стены и с неприятным писком скрылись в длинном коридоре, который оканчивался короткой лестницей и слабо подсвеченной аркой.
Абсолютно идентичной той, что осталась позади, на предыдущей станции.
Квайл замер. Это был как раз один из тех моментов, когда чаша весов судьбы останавливается в неустойчивом равновесии. Куда она качнется, предсказать невозможно, можно только ждать и молиться. Крепко прижав левую руку к нательному кресту, студент как бы ненароком приложился ладонью к вшитому под кожу планкиту – в его ситуации не стоило пренебрегать ни одним из талисманов-защитников.
В оставленном позади тоннеле что-то лязгнуло.
По золотисто-рыжим прядкам на висках Квайла поползли крупные капли пота.
Весы качнулись.
Коралловое Море. Раннее утро
«Любишь кататься, люби и саночки таскать» – эту народную мудрость и ей подобные Изот ненавидел. Весь его жизненный опыт свидетельствовал, что везут саночки одни, а сидят в них совершенно другие. Следовательно: «любишь кататься– найми неудачника, который будет тебя катать».
В данный момент он как раз и был таким неудачником.
«Нуэстра Сеньора де Марра» представляла собой самые кривобокие и неудобные «санки», которые только можно было купить за деньги. Непропорционально уменьшенная бездарная копия оттийского галеона, она не мчалась вперед, рассекая волны, а неуклюже переваливалась с бока на бок, как старая утка. Линии силуэта корабля не назвал бы чистыми даже восторженный подслеповатый оптимист. Четыре фальконета «на непредвиденный случай» грозили стрельнуть в противоположную цели сторону. Прямое парусное вооружение подставляло ветру заплаты, чудом не разлетаясь на составные части. И все это богатство надлежало в целости и сохранности доставить вместе с грузом хозяину.
В первом же порту наемный капитан Изот сошел на берег и, повинуясь безотчетному чувству опасности, сделал то единственное, что зависело от него: застраховал судно. И сразу же начались мелкие неприятности.
Во время короткой стоянки два матроса умудрились ввязаться в драку. Местные жители были неплохими бойцами. Полученные тупицами увечья оказались столь серьезными, что их пришлось оставить
