вопрос. Хотя, еще мгновение назад я мог ответить. – Разве может человек взглядом предметы двигать? Может, скажи?
– А зачем их двигать взглядом? – Надя была готова рассмеяться. – Рук нет, что ли?
– Ага, не может! Не может! – Я, наверное, плохой спорщик. – А ведь представь, в бою, в схватке – это ведь может все решить!
– В бою, скорее всего, решает точный выстрел. Или своевременный. – Грустно сказала Надя. – А вы что в игре своей предметы двигали взглядом?
– Ну, ты зануда! – незлобно сказал я – В ролевке мы играли, изображали, что у нас есть сила, что мы можем все. И ещё. В игре все по правилам, все честно. Никто не обманывает, и слово чести – это слово чести. И в схватке на мечах не ждешь выстрела в спину!
– Так может, вам нравилось играть именно потому, что там все честно? Может быть, вы не убегали в волшебный мир, а пытались жить в мире, где все честно? Все справедливо? Где нет подлости, где нет предательства?
– Ну, это тоже конечно. – Надя как всегда была права. Она вообще всегда права. – Но, кроме того, мир, в котором мы пытались жить, он был прекрасный! Ты только представь себе, ведь там были не только маги или рыцари. А эльфы, орки…
– А эльфы, они как? Тоже волшебники? – опять у нее скепсис в голосе.
– Нет, эльфы это таинственная, утонченная раса, они хрупкие, чувствительные, странные такие.
– Наверное, эльфийские девушки все красавицы – нежные и стройные? – Не унималась Надя.
– Конечно! – сказал я, и лицо у меня стало гореть. Я просто вспомнил Нитроэмаль и смутился, что я вру Наде.
– Понятно.
– И представь, мы так вживались в игру, так увлекались, что были готовы и дракона настоящего увидеть. Казалось, ещё чуть-чуть и он прилетит!
– Дракон говоришь? – совсем тихо переспросила Надя. – А вот скажи, когда ты игрой увлекался, никогда не было с тобой такого, что ты начинал видеть все вокруг, ну… немножко не так, как обычно в жизни? Ну…, как будто ты видишь сквозь внешнюю оболочку человека, сквозь кажущийся облик мира? Я, наверное, невнятно говорю, да?
– По-другому, говоришь… – я задумался. – Что-то такое было. Вот в последней игре, когда я облажался…
– Как?
– Да неважно, не в этом суть! – Я не хотел об этом рассказывать. – Так вот, там я на мгновение увидел своего приятеля, мы тогда противниками были, так вот я его видел как настоящего мага, настоящего Донгура. Вот я сейчас вспоминаю… Когда он меня на бой вызвал и вышел из замка – он был в белой мантии с шитьем, и волосы у него были длинные, черные, как смоль, и развивались на ветру. Я только сейчас вспомнил. А Сашка, ну, он Донгуром был, на самом деле блондин и лысоватый. И всегда под ноль стрижется. Я его видел тогда именно таким, каким, наверное, он себя представлял. Ну, по крайней мере, в игре. И ещё! Слушай, точно!
– Что ещё? – Надя внимательно слушала меня, уперевшись о край стола локтями.
– Надя, точно, ведь когда я заклинание сказал – ну чтобы ворота открылись…
– Какие ворота, я же не знаю, во что вы играли?
– Ну, там по игре я должен был заклинанием открыть вражеские ворота, так вот! Я заклинание это проговорил, и они сразу распахнулись! А ведь в игре не так! Должны были те, с той стороны открыть их, если мое заклинание правильное и правильные движения руками там, ну понятно, выполнено все по описанию роли. Ну, ты понимаешь, да?
– Ну, я понимаю, да. Тебя удивило, что ворота быстро открылись? – Скепсису Надиному не было предела. – Может, просто так был увлечен игрой, что деталей не замечал?
– Может и так! Именно! Вот ты сама и ответила на свой вопрос! Именно, мы так увлекались, что видели то, что хотели видеть.
– Андрей, не сердись! – Надя взяла меня за руку, успокаивая. – Я не спорю с тобой, не хочу доказать что-либо. Мне просто интересно. Ты скажи мне только, вот когда ты видел Сашку своего таким, с развевающимися волосами, страшным магом, может, ты видел это по-настоящему?
– Что ты хочешь сказать?
– Может, мир совсем не такой, каким мы его видим? – голос Нади чуть дрогнул.
– Я не очень понимаю тебя? Что значит – не такой?
– Я тебе никогда не говорила, почему меня в ту больницу, увезли? И мучили там?
– Нет, Ты не говорила, да и я не спрашивал. Я думал, что это тебя расстроит, ну никто о своих болезнях не любит…
– Я была ещё совсем маленькая, когда это случилось в первый раз, – было видно, что Наде трудно рассказывать об этом, – ко мне пристали какие-то пацаны. Я во дворе играла, мне подарили такую игрушку красивую, дракона. Он был большой, пластиковый. Если нажать на рычажок, то он даже крыльями махал и выл от батареек. Ну, я так говорила тогда, маленькая была. Я его взяла во двор, поиграть. У нас дом был многоэтажный и двор большой с детской площадкой. Я со своей подружкой, Катькой, любила там играть. Мы себе шалаш устроили под деревом. А пацаны эти, чужие, я их не видела никогда раньше. Они почти взрослые были, и очень злые. Они отняли у меня этого дракона. Отняли, а я разревелась. А один из них стал топтать дракона ногами. А я… Ты знаешь, я давно просила у родителей такую игрушку, в тот день мне её подарили, мне казалось, что это самый счастливый день в моей жизни. В общем, когда тот пацан растоптал дракона, мне стало плохо, и я как будто сознание потеряла. Потом дома очнулась.
– Бедная, я бы этим гадам… – мне стало жалко маленькую Надю, я себе очень живо представил эту
