обладая силой, эта девчонка вряд ли умеет ею пользоваться, а значит, встреча с охотником выведет её из строя надолго. Придворный маг был настолько самоуверен, что даже обрадовался подобному подарку судьбы. Ему удастся заполучить в свои лаборатории такой интересный материал для изучения, как целительница с силой воительницы! И при этом не придётся тратить запас силы богини, и так весьма ограниченный, для получения подобного интересного существа. А принца без её поддержки захватить будет проще простого: любой кьер сочтёт своим долгом выдать убийцу королевы – следовательно, он очень скоро окажется в руках старшего жреца, ну а он уж придумает, как от него избавиться…
Жаль только, нельзя использовать заклинание подчинения: закон богинь рассматривает его наложение как попытку убийства, и тогда ни о каком несчастном случае речи быть не может. Сила священных близнецов, заключённая в этом проклятом пергаменте, немедленно распознает нарушение – и о законной смене династии можно спокойно забыть. А значит, только его потомки в седьмом колене будут признаны полностью свободными от последствий действий предка и смогут провести нужный ритуал. Учитывая, что никаких детей у него нет и не будет, вариант был совершенно неприемлем. Оставалось придумать что-нибудь другое, но жрец не видел в этом проблемы: уж на изобретение нужного способа убийства у него ума хватит!
Однако всё пошло наперекосяк. Девчонка справилась с охотником, потом они снова стали недоступны для магического поиска, а через несколько дней от соглядатаев маг узнал, что принц с её помощью смог убедить кьеров в своей невиновности. Местные до сих пор слепо верили в непогрешимость жриц и, естественно, увидели в её заступничестве руку Элары. Но самое главное – у неё получилось разбудить старших мечей богини, которые, в отличие от неё, мгновенно сориентировались в ситуации, собрали армию и теперь скорым маршем двигаются к столице. Осуществлять план дальше стало бессмысленным: пять жриц не позволят убить наследника, да ещё и так, чтобы это по всем признакам походило на несчастный случай. Где только эта мелкая тварь нашла столько?!! Из-за какой-то упрямой девчонки, которой никак не удавалось умереть, всё, что Мидонг создавал шестьсот лет, катилось в пропасть. Единственное, что сейчас ему оставалось – это перед уходом причинить как можно больше вреда королевству своих извечных врагов. В идеале – убить наследника престола, чтобы посеять смуту. А если повезёт – спровоцировать гражданскую войну. Или, по крайней мере, вынудить людишек…
Тихий звон охранного заклинания возвестил о том, что у дверей его покоев кто-то стоит, и отвлёк старшего жреца от обдумывания планов мести. Скрипнув зубами и пообещав себе, что если безмозглый слуга потревожил его из-за пустяка, то он пустит его на амулеты, причём самые сильные, – те, которые делают из частей тела ещё живого человека, – маг отправился открывать. В свои комнаты он никого принципиально не пускал, чтобы не тратить времени и не прятать всевозможные компрометирующие его вещи, считая, что гораздо эффективнее просто превратить свои покои в один большой тайник, доступ к которому есть лишь у него. Вот только из-за этого порой возникали неудобства, как, например, необходимость тащиться через все помещения к двери, чтобы узнать, кого и зачем принесло в такое неподходящее время.
– Чего тебе нужно? – Мидонг распахнул створку, предварительно сняв с неё четыре наиболее неприятных запирающих заклинания, способных среагировать просто на присутствие рядом с открытой дверью постороннего человека.
– Господин, вы велели сообщить вам сразу же, как появятся новости от королевского войска…
– Ну и какие новости? – бесцеремонно прервал придворный маг перепуганного слугу, не желая выслушивать в сто первый раз многословные монологи, наполовину состоящие из восхвалений собеседника, считавшиеся во дворце единственным допустимым способом общения простолюдинов с благородными вельможами.
– Господин, они проиграли битву.
Неприметный человек средних лет, затянутый в жёлто-коричневую ливрею лакея, окончательно перепугался и, выпалив своё сообщение, сжался так, словно ожидал немедленной кары.
– Хорошо, можешь идти.
Мидонг спокойно закрыл дверь, не обращая никакого внимания на страх слуги, хотя обычно ему доставляло удовольствие подобное отношение к его персоне. Но сейчас ему было не до преклонения перед его особой одного отдельно взятого простолюдина, имелись дела поважнее. Например, подготовить ловушку для наследника престола, если уж сам престол удержать нет никакой возможности, да заодно неплохо было бы что-нибудь сделать с королём, который давно уже без его приказа даже собственные покои не покидал, полностью потеряв способность сопротивляться связывающему его волю заклинанию. Хотя придворный маг и не особо усердствовал, этого от него, впрочем, и не требовалось. Та ничтожная часть личности его величества, которую хотя бы с натяжкой можно было назвать волей, растаяла в первый же день после наложения заклятия, и король превратился в послушную марионетку.
Старший жрец всерьёз задумался над способами испортить жизнь победителям, брезгливо морщась каждый раз, как вспоминал о его величестве и не находил возможности как-нибудь причинить боль ещё и ему. Точнее, вариантов сделать существование короля кошмаром было предостаточно, но смысла в этом не было никакого: этот ничтожный человек всё равно уже ничего не соображал. Оставалось как следует отомстить всем остальным.
Мидонг яростно оскалился, вспомнив, что начать необходимо с нерадивых солдат, не сумевших выиграть у мятежников хотя бы один бой и тем самым лишивших его так необходимого ему времени на подготовку хороших ловушек, которые, по замыслу придворного мага, должны были превратить победу королевского щенка в полное поражение. Наверняка кто-то из этих ничтожеств, по недосмотру богов именуемых королевскими стражниками, выжил, так что следовало поторопиться и испортить им существование, пока ещё это в его власти…
Глава 20
И снова бой
Снеара с усталым вздохом села у костра, не обращая внимания на парочку солдат, варивших на нём обед. День клонился к вечеру, и жрица ему за это была искренне благодарна. По какой-то непонятной – ни ей, ни её наставнице – причине исцеление для неё было гораздо болезненнее, чем использование силы богини в сражении. Или ей просто так казалось, потому что девушка во время боя не сосредотачивалась на своих ощущениях. Это не играло особой роли – просто благодаря именно такой особенности её организма жрица с трудом справлялась с теми обязанностями, которые на неё возложили старшие. Снеара сдержалась, чтобы не выругаться при посторонних и тем самым не уронить свой авторитет меча и щита богини. Сегодняшнее утро следовало признать одним из самых неприятных в её жизни. Если бы девушка предусмотрительно не отгородилась от своих эмоций перед собранием кьеров в палатке Литари, то наверняка ей не удалось бы сдержать своих чувства после того, как принц объявил о том, что она остаётся в лагере с ранеными.
Жрица мрачно усмехнулась и, вытащив из ножен полуторник, начала полировать лезвие, выискивая пятна ржавчины от крови всевозможных тварей, из-за которой клинки иногда быстро портились, или щербинки, поскольку кости и чешуя подчас оказывались твёрже меча. Так что если всё вовремя не проверить, в самый ответственный момент вполне можно было оказаться без оружия. А сегодня ночью ей не на кого рассчитывать, кроме себя, поэтому никаких случайностей быть не должно. Завтра в полдень Снеаре необходимо отправиться догонять войско, ушедшее к столице, чтобы оказаться там в нужный момент. Если она не сможет участвовать в захвате дворца, то шанса найти копье у неё может и не появиться, а значит, и умереть будет практически невозможно. Нет никакой гарантии, что оружие, убивающее жриц, у чёрных магов осталось не в единственном экземпляре. И если копьё только одно, после того как мечи богини найдут его и уничтожат, шансов уйти из жизни у неё не останется.
Ради того, чтобы успеть вовремя, она выкладывалась весь день, стараясь поставить на ноги раненых как можно скорее. И ей почти это удалось. Жрица смогла исцелить всех тех, кого лечили маги в связи с тем, что их раны не угрожали смертью в ближайшем будущем, а у целительниц было слишком много работы, и теперь им, как и солдатам, получившим смертельные ранения и приходившим в себя после лечения жриц
