Живые! — Море приносит с собою снег, Я в четверть часа поседела. Если не нравится смотреть на старуху, Не смотрите, отвернитесь! Владимир! Володя! Владимир! Мама! Он голый! — Барышня! Трупы холода не знают! И мертвые сраму не имут. — Дела! Дела! Вольно! — Подлец! Смеется после смерти! — А рубашек таких Я не нашивал — хороша! И пятен крови нет, Полотно добротное.— Вошел и руку на плечо. — Годок! Я гада зарубил! Лежит на чердаке У пулемета. — Эге-ге! — Где мать? — Очень белая барышня, Так вы побелели Еще до нашего прихода? Морского ветра еще и не дуло, Морем и ветром еще и не пахло, А здесь уже выпал снег На чердак и на головы. Торчало пулеметов дуло Из-под перины? Ничего, ничего. Это ранней весной Вишневый цвет Упал вам на голову снегом. Встряхнитесь, осыпятся листья, Милая барышня. Покрывало для гроба Из цветов хорошее. — Это и только! — Браток! Что ты ее мучаешь? — А ну-ка, Милая барышня в белом, К стенке! — Этой? Той? Какой? Я го-то-ва! — А ну, к чертям ее! — Стой! Довольно крови! Поворачивайся, кукла! — Крови? Сегодня крови нет! Есть жижа, жижа и жижа. От скотного двора людей, Видишь, темнеет лужа? Это ейного брата Или мужа. — Владимир! — Мама! — Ты бы сказала «папа». Это было бы веселее! Где он, в бегах? В орловских рысаках? Дал рыси и прибавил ходу! А может, скаковой любимец? И обгоняет в скачках? Ну, кукла, уходи, Пошла к себе! Глаз не мозоль! Здесь будет попойка. Не плачь, сестрица, Здесь не место вольным. У нас есть тоже сестры В деревнях и лесах, А не в столицах. Иди себе спокойно, человек, Своей дорогой. Раз зеркало, я буду бриться! И время есть. Криво стекло, Косая рожа. Друзья в окно Все это барахло — Ему здесь быть негоже. И сделаем здесь море, Чтоб волны на просторе. Да только чайки нет. А зеркало, его долой — Бах кулаком! — Себя окровянил. Склянка красных чернил это зеркало. — Вояка с зеркала куском! Порой жестоки зеркала. Они Упорно смотрят, И судей здесь не надо — Поболее потемок! — Годок! Дай носовой платок!
