Том 3. Басни, стихотворения, письма

    Какой-то молодец,
В наследство получа богатое именье,
Пустился в мотовство и при большом раденье
   Спустил всё чисто; наконец,
   С одною шубой он остался,
И то лишь для того, что было то зимой —
   Так он морозов побоялся.
  Но, Ласточку увидя, малый мой
И шубу промотал. Ведь это все, чай, знают,
   Что ласточки к нам прилетают
     Перед весной:
Так в шубе, думал он, нет нужды никакой:
К чему в ней кутаться, когда во всей природе
К весенней клонится приятной всё погоде
И в северную глушь морозы загнаны!—
   Догадки малого умны;
Да только он забыл пословицу в народе:
Что ласточка одна не делает весны.
И подлинно: опять отколь взялись морозы,
  По снегу хрупкому скрипят обозы,
  Из труб столбами дым, в оконницах стекло
   Узорами заволокло.
  От стужи малого прошибли слезы,
И Ласточку свою, предтечу теплых дней,
Он видит на снегу замерзшую. Тут к ней,
Дрожа, насилу мог он вымолвить сквозь зубы:
  «Проклятая! сгубила ты себя;
   А, понадеясь на тебя,
  И я теперь не во-время без шубы!»

Плотичка

    Хоть я и не пророк,
Но, видя мотылька, что он вкруг свечки вьется,
Пророчество почти всегда мне удается:
  Что крылышки сожжет мой мотылек.
Вот, милый друг, тебе сравненье и урок:
Он и для взрослого, хорош и для ребенка.
Ужли вся басня тут? ты спросишь; погоди,
   Нет, это только побасенка,
   А басня будет впереди,
И к ней я наперед скажу нравоученье.
Вот вижу новое в глазах твоих сомненье:
  Сначала краткости, теперь уж ты
    Боишься длинноты.
  Что́ ж делать, милый друг: возьми терпенье!
    Я сам того ж боюсь.
Но ка́к же быть? Теперь я старе становлюсь:
   Погода к осени дождливей,
   А люди к старости болтливей.
Но чтобы дела мне не выпустить из глаз,
  То выслушай: слыхал я много раз,
  Что легкие проступки ставя в малость,
    В них извинить себя хотят
     И говорят:
   За что́ винить тут? это шалость;
Но эта шалость нам к паденью первый шаг:
Она становится привычкой, после — страстью
И, увлекая нас в порок с гигантской властью,
  Нам не дает опомниться никак.
   Чтобы тебе живей представить,
  Как на себя надеянность вредна,
Позволь мне басенкой себя ты позабавить;
Теперь из-под пера сама идет она,
  И может с пользою тебя наставить.

   Не помню у какой реки,
   Злодеи царства водяного,
   Приют имели рыбаки.
В воде, поблизости у берега крутого,
   Плотичка резвая жила.
   Проворна и притом лукава,
Не боязливого была Плотичка нрава:
Вкруг удочек она вертелась, как юла,
И часто с ней рыбак свой промысл клял с досады.
Когда за пожданье он, в чаянье награды,
Закинет уду, глаз не сводит с поплавка;
Вот, думает, взяла! в нем сердце встрепенется;
Взмахнет он удой: глядь, крючок без червяка:
Плутовка, кажется, над рыбаком смеется,
   Сорвет приманку, увернется,
  И, хоть ты что, обманет рыбака.
«Послушай», говорит другая ей Плотица:
   «Не сдобровать тебе, сестрица!
   Иль мало места здесь в воде,
  Что ты всегда вкруг удочек вертишься?
Боюсь я: скоро ты с рекой у нас простишься.
Чем ближе к удочкам, тем ближе и к беде.