обрывается на нас? Что это – явление природы? Или чья-то воля? Если последнее – то как это воспринимать? Как благо или как наказание?
Ярослав снова исчез за облаками дыма. Егорис аллергически чихнул. Видимо, дым из трубки если и был безвреден, то и пользы нес немного…
– Так, постепенно, по мере того, как от редких визитеров мы узнавали подробности «Эпоса Великих Песочных Часов», у многих из нас сложилось мнение об особом предназначении нашего мира. Сразу оговорюсь: далеко не у всех. Эта специфическая религия вообще у нас довольно непопулярна. Но важным принципом нашего общества давно стала взаимная терпимость. Каких только религий и верований у нас нет! Впрочем, речь не о них. Речь о тех людях, интересы которых я представляю…
– Это какая-то тайная организация? – заинтересовался Копатель.
– Это секта? – спросил Батхед.
– Это Продолжатели? – с надеждой спросил Ромис.
Ярослав с любопытством встретил этот поток вопросов и отрицательно покачал головой. Он грустно улыбнулся:
– Вы ищете совсем не там, друзья. Это умершие.
Стасу показалось, что он ослышался. Батхед крякнул от неожиданности. Впечатлительный Егорис тихо вскрикнул.
– Э… Простите… Что вы имеете в виду? – ледяным голосом поинтересовался Стас.
Ярослав непонимающим взглядом оглядел друзей. И протестующе поднял руки.
– Вы снова не о том думаете! Это никак не связано с какими-нибудь зомби, воскресшими мертвецами и прочими ужасами. Это связано с волей многих из наших людей, чей срок жизни подошел к концу.
Ярослав сделал неуловимый жест рукой, и трубка исчезла. И тут же мгновенно исчез дым. Не так, словно его высосала незримая вытяжка, а сразу – будто в кинопленке просто вырезали сцену растворения дыма.
– Воплощение зла, Демон, Гасящий Миры, как его называют во многих Вселенных, черпает свою небывалую силу из энергии поглощенных им душ, энергии погубленных вселенных. Сражаться с ним обычными силами бесполезно. Тело его будет гибнуть, а сам он – осваивать новые тела и продолжать опустошать души… Только равный ему по силе, тот, кто впитает в себя энергию множества миров, сможет его одолеть…
– Но мы ведь не можем поступать, как он, – возразил Стас. – Ведь мы не убийцы. Где же взять еще одного такого монстра?
– Самому стать им, – спокойно сказал Ярослав. – Именно потому мы и здесь.
Он протянул руку в центр круга из кресел.
На раскрытой ладони лежал маленький прозрачный кубик.
– Что это? – спросил Стас, хотя понимал, что услышит в ответ.
– Это последняя воля наших ушедших, – тихо сказал Ярослав. – Собранная энергия тысяч угасающих вселенных…
– Экстракт… – потрясенно прошептал Копатель.
Нет ничего приятнее разрушения…
Разрушения в каком угодно виде. В разрушении знают толк те, кто взрывает жилые дома и самолеты. Только наивные люди могут поверить в то, что выдвигаемые при этом политические требования имеют хоть какой-то смысл!
Ложь и ханжество! Имеет смысл только тот сладкий миг, когда что-то цельное, гармоничное и полезное вдруг по твоей воле превращается в кучу бесполезного хлама! Вот ты коснулся пальцем кнопки – и воздух наполняют запах паленого мяса и полные боли стоны. Вот чем действительно наслаждаются сторонники террора! Почему же они стесняются этого? Что за секрет, что за лицемерие?
В чем смысл – взрывать себя в толпе людей? Неужто и вправду во имя великих идеалов, в интересах своего народа и религии? Чушь! Весь смысл только в сознании того, что через мгновения ты разлетишься на грязные ошметки! Вот ты есть – и вот вместо тебя лишь куски грязного мяса, мозги вперемешку с костями черепа. Такое удовольствие грех доставлять себе одному – и ты тащишь с собой за компанию еще с десяток-другой людей – тех, кто просто не понимает этого утонченного наслаждения саморазрушением.
Но если такие радикальные шаги вам пока не под силу – можно действовать медленно и постепенно, благо, так велик выбор средств развалить себя, подтолкнуть к разложению и гниению заживо. Алкоголь и наркотики – та же бомба, только взрыв ее чудесным образом растянут во времени и в сумме имеет куда более мучительный, сладостный эффект…
Демон, Гасящий Миры испытывал двойное, ни с чем не сравнимое удовольствие: вначале – когда разрушал хрупкую человеческую душу, грубо извлекая ее из скорлупы тела. А затем – когда выжимал эту душу, словно губку, жадно подставив разинутую пасть.
У Демона не может быть собственной свободной воли. Им движет только страсть. Страсть к разрушению. По сути – само разрушение, хаос, как закон природы, неизбежно вторгающийся в любую щель, где дает слабину высокоорганизованная материя. Чем сложнее устроена материя, тем с большим наслаждением будет вгрызаться в нее хаос.
О, эти души были невероятно тонко организованы! В этом мире люди жили долго, их сознание было полно полезной информации и сложных переживаний, их внутренние вселенные огромны и невероятно энергоемки!
Никогда еще Демон не испытывал такого удовольствия, как превращая в жмых людей этого мира, прозванного почему-то Финальным! Если это и был финал – то, несомненно, в его пользу!
Однако же и в любом приятном деле стоило сделать паузу и заняться текущими вопросами. Сюда, в этот мир, его старые друзья принесли некий ключ. Предмет, обладание которым было важным составляющим его страсти.
Он уже не помнил, что это за ключ, зачем он – но страсть жила в нем, она диктовала его поступки, служила единственной мотивацией к действию.
Демон нехотя оставил на время в покое людей этого мира.
Они никуда не денутся. Чего нельзя сказать наверняка про гостей, принесших сюда вторую половину ключа – ту, что недостает ему для целостности этого маленького кристалла.
Что ж, он заберет ключ, а потом попробует на вкус экстракт из надоевших ему ныряльщиков… или нейронавтов? Трудно вспомнить…
Как же это было давно…
Стас уходил в горы. Подальше от населенных мест. Потому что с того момента, как он приложит к бугорку за ухом маленький прозрачный кубик, он перестанет быть человеком.
Он станет опасен для жителей этого мира. Так же, как и для своих собственных друзей.
Потому что он прикоснется к запретному.
Неизвестно кем и для чего создан человек. Неизвестно его смутное прошлое и уж совсем темно и неясно будущее. Устройство его тела и сознания – вечная загадка, лишь дразнящая отдельными открытиями на пути познания.
Человек не знает толком, что он должен делать в этой жизни, на что прилагать усилия и чего избегать. Он бредет, словно слепой, натыкаясь на стены, падая в бурные воды и обжигаясь о раскаленные камни.
Таков его путь.
Но одну вещь человек знает твердо, с самых ранних дней своего существования: он не должен причинять вред другому человеку.
Это табу было всегда. Как и тысячи поводов и способов нарушить его.
Сколько бы ни оправдывались творцы добра – для всех и каждого в отдельности, сколько бы ни взрывали себя самоубийцы в доказательство собственной правоты, ясно одно: только человеческая жизнь имеет ценность в этом мире.
Потому что это – Вселенная.
И сейчас Стас чувствовал невероятную тяжесть своей ноши – маленького сверкающего кубика с последними секундами жизни тысяч коллапсирующих миров. Во имя жизни и безопасности своего родного мира эти люди прервали собственную жизни чуть раньше. На мгновения. С тем, чтобы влить оставшуюся