Такое безобразие Иван, понятное дело, просто так оставить не мог. Он поступил единственно верно, по-мужски, по-взрослому. Сжег за собой мосты и перешел через Рубикон в новую жизнь.
— А, какая она, эта новая жизнь у тебя будет! — распинался демон. — И дом, и деньги, и женщины красивые, молодые, не чета Гальке твоей.
— Как же она у меня будет-то? — простодушно любопытствовал Ванька. — Я же в камере сижу.
— А ты от всего отказывайся, — посоветовал демон. — Вообще ото всего. На тебя у них все равно улик нету, поджог они повесить не смогут, а полянку нашу с тобой заветную до сих пор так и не нашли. Ты, Ваня, главное меня слушайся, не пожалеешь!
Иван соглашался и внимал.
Демон знал много интересных историй. И про прекрасных женщин с бархатистой кожей, и о быстрых машинах с шикарными салонами и сверкающими боками, и о удивительных домах на пультах управления, с многоярусными бассейнами и водопадами в садах. Время с таким улетным рассказчиком летело незаметно.
Ближе к утру, демон сказал Ивану: «Приготовься».
— Что делать-то будем? — прошептал Иван.
— Играть в сумасшедшего. Будешь?
— А меня не побьют? — поостерегся Иван.
— Это как играть будешь. Плохо сыграешь — точно побьют.
Для начала Иван принялся кричать. Потом начал собственный пиджак кушать. Тот был невкусный и пах бензином, да и жалко было Ивану практически новую вещь портить. Зато соседка по камере разразилась громкими воплями — решила, наверное, что после пиджака Иван за нее примется.
Два милиционера вытащили Ивана из камеры и посадили в комнату. В настоящую, как у людей, с окнами. Через одно из стекол на Ивана теперь взирал строгий майор Величко. Тот не знал, что через другое, духовное окошко, на Ваню гораздо серьезнее товарищ посматривает.
Конечно, даже лицо майора за стеклом, по совету демона, Ивана не остановило. У него еще оставались брюки. Когда Ваня, морщась, дожевывал второй кусок, вырванный из штанины, Величко решил нанести ему визит.
— Долго еще дурака валять будешь? — поинтересовался он, остановившись в дверях.
В ответ Ваня с урчанием выдрал новый кусок. Он начал жевать его и заплакал — так ему было жалко хорошие брюки. Величко же решил, что Ваня себя жалеет.
— Уймись, дурила, — проникся майор к нему расположением. — Сейчас дурку вызовем, и отвезут ребятки тебя.
Тут начала подтягиваться новая смена и майору стало не до всеядного Ивана. Изредка какие-то люди заходили к нему, смотрели с сочувствием и, ехидно матерясь, уходили. А Ваня сосредоточенно жевал.
К концу передачи смены Иван успел съесть полштанины.
— А с этим что делать, Величко? — громко спросил новый дежурный, остановившись в дверях.
Майор ответил что-то неразборчивое.
— Ну и вонь, — поморщился новичок и удалился, оставив Ивана в одиночестве.
— Молодец, — подбодрил вконец обессилевшего Ивана демон. — Продержись еще чуть-чуть.
Иван не ответил, глотая слезы. Он ел.
Когда с одной штаниной было почти покончено, в дверях появился новый посетитель. Молодой симпатичный высокий человек со шрамом на щеке.
— Это он? — спросил молодой человек у нового дежурного.
— Ага, — отозвался тот. — Целую брючину уже сожрал. Все утро за ним слежу, хоть бы воды попросил.
— Так я забираю?
— А куда мне его девать?
— Пойдем, дружок, — присев перед Иваном на корточки, ласково произнес молодой человек. — Только вещи ему выдайте.
— А как же.
— Соберись, Ваня, — подсказал демон. — Сейчас наступает наш звездный час.
Путаясь в разодранной штанине, Иван поднялся.
Пока молодой человек беседовал с новым дежурным, говорил по телефону и подписывал какие-то бумаги, Ивану принесли коробку с отобранными вещами. Там было все необходимое: шнурки от ботинок, брючной ремень, крышки от бутылок, двадцать семь рублей шестьдесят копеек и последняя бутылка с бензином. Любимая зажигалка лежала между рваными носками, словно на подушке отдыхала.
Иван неспешно собрался и, по совету демона, тщательно вылил оставшийся бензин на себя. Выжал бутылку до последней капли. Аккуратно поставил ее в угол, задвинув стулом.
Он все успел вовремя.
— Ну, пойдем, что ли, арестант? — обернулся к нему молодой человек, закончив все свои неотложные дела.
Иван кивнул.
Друг за другом они вышли из отделения, морщась после полутьмы на ярком солнышке.
— Хочешь посмотреть на огонь снова, Ваня? — вкрадчиво осведомился демон. — Ты куда, дружок, запрятал зажигалку?
Иван покосился на сопровождающего и полез в карман. Нащупал и извлек заветный инструмент самовыражения.
Они вышли через ворота прямо к стремительно несущимся вдоль тротуара машинам.
— Мой джип там, — сказал человек, указывая на другую сторону дороги. — Давай…
И через мгновение Иван Житцов, уроженец Москвы, сорока двух лет, русский, без определенного места жительства, перестал существовать. Его одежду и тело пламя охватило моментально, словно только и ждало, чтобы вырваться на свободу. Иван не закричал и не заплакал от ослепительной боли. Перед его глазами расстилался бушующий океан. Демон вел его за руку по темному пляжу и рассказывал удивительную сказку. В ней смелый повелитель огня находил и спасал возлюбленную.
— Сделай шаг, Ваня, — предложил ему демон и потянул за руку. — Сделай свой лучший последний шаг.
Когда человек-факел шагнул на проезжую часть, идущая ближе к нему машина с сонным менеджером по работе с персоналом шарахнулась в сторону, зацепив блестящий Z-3. В ней за рулем сидела известная Лина Таки, она ехала домой с ночного эфира своей программы «Нюансы» и на ходу подводила глаза. От удара популярная телеведущая опрокинула косметичку, вильнула рулем и врезалась в идущий на встречу автобус.
Горящий человек шел дальше.
Он обошел машину менеджера, влепившегося в задницу Z-3, миновал автобус, раскорячившийся на полполосы и только несущийся с явным превышением скорости «КаМАЗ» с неопохмелившимся после вчерашнего водителем Вовой сумел-таки остановить движущегося монстра. Ивана Житцова с громким шлепком размазало по асфальту, словно пачку подтаявшего сливочного масла.
И только когда удачливый «КаМАЗ» со всего маха срезал фонарный столб, разбрасывая огромными колесами по дороге ошметки и кровь Ивана Житцова, Анатолий Кравченко закрыл рот.
Все случилось настолько быстро, что он даже не успел закончить адресованную Ивану фразу.
А слово оставалось в ней только одно: «Вперед».
Вадим Немченко
Файл по Максиму Дронову оказался достаточно информативным. Даже непонятно было, как Голос
