Тарадин – человек Денисова, а Каменская ему в чем-то помогает, то уж тут-то Арсен порезвится. Уж тут-то он непременно найдет крючок, на который можно подловить малышку. Связь с мафиозными структурами – не хрен собачий. Новый министр внутренних дел засучив рукава взялся за борьбу с коррупцией и за очищение милицейских рядов от двурушников и взяточников. И если Каменскую на этом зацепить, то никуда она, голубка нежная, не денется. Будет работать на Арсена как миленькая. Еще и спасибо скажет.
Слабый рассвет никак не мог пробиться сквозь плотные шторы, которыми Оборин на ночь занавешивал окна. На часах было уже семь, а в комнате по-прежнему царил сумрак. Он открыл глаза и понял, что Ольга не спит.
– Ты давно проснулась? – шепотом спросил он.
– Я совсем не спала, – ответила она, поворачиваясь и обнимая его.
Юрий крепко прижал ее к себе, вдохнул запах ее тела. Ему хотелось лежать вот так рядом с ней и никогда больше не вставать.
Через полчаса Ольга решительно откинула одеяло.
– Все, милый, все. Пора. К десяти я должна быть дома.
Она пошарила ногами возле дивана, потом опустилась на колени.
– Ты чего?
– Тапочек под диван убежал, – объяснила она, пригибая голову. – Вон он, сейчас достану. Юра, у тебя там листок какой-то валяется.
Она поднялась с пола, всунула ноги в шлепанцы и протянула Оборину лист бумаги с написанным номером телефона.
– Небось ищешь всюду этот телефон, растяпа, – улыбнулась она.
Оборин взял листок, глянул мельком. Он узнал почерк Тамары, видно, она что-то записывала, пока жила здесь.
– Что это? Что-нибудь нужное? – спрашивала Ольга, закутываясь в халат Юрия, который был ей великоват.
– Да нет, ерунда всякая, – отмахнулся Юрий.
Он смял лист бумаги в комок и легко выпрыгнул из постели.
Завтракали они в напряженном молчании, ему даже показалось, что Ольга чем-то расстроена.
– Что с тобой, Оля? – встревоженно спросил он. – Ты жалеешь, что осталась?
– Нет, – коротко ответила она, но глаз не подняла.
– Может, ты стыдишься, что осталась у меня в первый же день знакомства?
– Нет, Юра. Не жалею и не стыжусь. Все у нас было прекрасно. Но именно было.
– То есть?
– Было. И больше не будет.
– Но почему, Оля? Почему? Что произошло?
Она поставила чашку и повернулась на табуретке так, чтобы он не видел ее лица. Потом торопливо провела пальцами по щеке, словно смахивала слезы.
– Это будет трудно, Юра. Для того чтобы остаться у тебя, мне пришлось солгать мужу. Но всякая ложь хороша только в первый раз. На второй раз тебе уже не поверят. Муж меня контролирует, и очень жестко.
– Почему? – на этот раз Оборин усмехнулся. – Повод давала?
Она повернулась и посмотрела ему в глаза.
– Давала, – спокойно ответила она. – Может быть, ты полагаешь, что я должна была думать об этом заранее? Стараться не давать ни малейшего повода с расчетом на то, что когда-нибудь в моей жизни появится единственный мужчина, тогда и пригодится моя безупречная репутация, чтобы спокойно начать изменять мужу? Ни одна женщина не способна на подобную предусмотрительность.
– И что же теперь? Мы больше не увидимся?
– Пока я в отпуске, мы сможем встречаться днем, если ты хочешь. А потом все это придется прекратить. Муж отвозит меня на работу и забирает после работы. Шаг вправо или влево считается побегом. У нас в семье суровые порядки. Отлучаться с работы я не могу, ты сам понимаешь. Поэтому я и предлагаю тебе больше не встречаться. Осталось всего четыре дня, так имеет ли смысл? Зачем себя мучить?
Оборин встал, подошел к ней и опустился на колени. Взяв ее руки в свои, он нежно поцеловал ее пальцы и прижал к своим щекам.
– Оленька, зачем заранее думать о грустном? Впереди еще четыре дня, целых четыре дня! Давай проведем их вместе, а дальше – как бог пошлет. Не надо отнимать у себя кусочек счастья, который нам подарил случай. Если мы добровольно откажемся от него, судьба на нас рассердится и больше никаких подарков мы до конца жизни не получим. Нельзя быть такими неблагодарными. Ну? Уговорил?
Ольга слабо улыбнулась, потом наклонила голову и поцеловала его в висок.
– Если ты надумаешь стать адвокатом, тебя ждет блестящее будущее. Ты кого угодно уговоришь.
Она действительно расстроилась. Задвинутый под диван тапочек был лишь поводом для того, чтобы достать листок с телефоном, о котором предупреждал Саприн. Ольга очень рассчитывала при помощи этого листка вывести разговор на Тамару. Но фокус не получился, Оборин на удочку не попался, и она искренне огорчилась. Но тем не менее за завтраком приступила к выполнению следующей части своего плана. На первом этапе ей нужно убедить Юрия в том, что через четыре дня они больше не смогут встречаться, а он,
